В Югославии - [5]
Но пойдем дальше по улице маршала Тито. Сколько тут лавок, книжных магазинов, кондитерских, часовых мастерских, парикмахерских! За зеркальными стеклами туристской конторы «Путника» маячат фигуры двух иностранцев в волосатых пальто с деревянными палочками вместо пуговиц. Их роскошная зализанно обте каемая машина небрежно поставлена чуть не поперек неширокой улицы. Отсюда они поедут, наверное, в ма
газин сувениров «Босна», где продают разные чудесные вещицы из чеканной меди в нарядные кофточки. Вышивкой кофточек для магазина занимаются, в числе прочих, учительницы местной гимназии — это дает приработок.
Утром в магазинах немноголюдно. Скучающие продавцы греют руки у железных печек: Сараево лежит в горах, осень сюда приходит рано, и когда на Адриатике еще купаются, тут уже надо думать о пальто.
В полдень на магазинных дверях появятся замки: они будут висеть до четырех часов дня. Люди, возвращающиеся с работы, могут лишь через стекло обозревать товары.
Я сперва не мог понять, почему горожане так внимательно, вдумчиво разглядывают витрины закрытых лавок: ведь они видят все это каждый день, новые модели появляются не так уж часто. Но, оказывается, дело не в моделях, а в ярлычках.
Вон на ярлычке возле пары отличных башмаков написано: «4 800 динаров». В соседней витрине их близнецы стоят 4 750 динаров. Через квартал вы снова обозреваете знакомые башмаки, но вас огорчает цифра: «4 900». Башмаки одинаковые, цены разные: конкуренция! Завтра, может быть, именно здесь повесят плакат «распродажа», перечеркнут цифру «4 900» и напишут «4 725». Может быть…
Мне объяснили, что в стране «эластичная торговая политика». Торговые предприятия сами устанавливают цены на товары, сообразуясь с рынком. Торговля есть торговля, говорили мне, тут нужна эластика, гибкость.
За этой то «эластикой» покупатель и следит с вполне понятным интересом. Белградский журнал «Еж» напечатал даже забавную карикатуру, изображающую потасовку возле магазина, объявившего распродажу по сниженным ценам.
В Югославии частник почти вытеснен из торговли как посредник. Однако он свободно торгует тем, что производится в его кустарной мастерской. Частные кондитерские, пекарни, сапожные, портновские мастерские можно всюду увидеть, но особенно много их в старой, «экзотической» части Сараева, на площади Чаршия.
Возле этой площади — самая главная из семидесяти двух городских мечетей, которую «неверные» туристы тоже могут осматривать за умеренную плату. А сама площадь! Совсем лишним кажется здесь красный двухэтажный автобус, въехавший в царство ровесников конки — лавчонок, облепивших стенки мечетей, крохотных мастерских, «комиссионов» — попросту говоря, заведений старьевщиков, перепродающих разный хлам.
Впрочем, рядом вывеска с приметами XX века: «Электропекарь». Это скорее всего только реклама: электроэнергия дорога, и ее, несмотря на большое строительство гидростанций, все еще не хватает: даже в Белграде осенью 1956 года в некоторых районах пришлось вспомнить о свечах и керосине.
Но вот что забавно: сосед «электропекаря» решил переплюнуть конкурента и повесил вывеску: «Модерна пекара Стевана Кешича». Раз «модерна», то уж это нечто такое, что дальше ехать некуда!
Я захожу в мастерскую Сафета Пашевича. Сафет торгует сумками и ремнями, которые тут же выкраивает.
— А а, — хитренько улыбается Сафет, — из Советского Союза? Там ведь у вас нет нашего брата?
— Есть, есть, — уверяю я.
— Нема, нема! — упрямо твердит он и добавляет назидательно и строго: — Надо, чтобы и у вас было больше льгот приватнику (частнику).
Оказывается, Сафет не так давно работал на фабрике. Почему ушел? Опять плутовская улыбка:
— Хотел уступить место другому, с биржи труда.
Экий славный малый, печется о безработных…
— Ну, а как с заработком?
— Там было девять тысяч динаров в месяц.
— А тут?
— Доста, доста (достаточно, хватает)! — хохочет Сафет.
Его сосед, старый Махмут Лазович, настроен не так весело. Он мастерит «нанулы» — нечто вроде сандалий на деревянной подошве. Ох, тяжко, тяжко! Надо платить мечети за эту вот конуру, а потом — налоги. Растут они, налоги, растут…
Все же доход старого Махмута Лазовича, судя по его словам, примерно в полтора раза выше заработка фабричного рабочего.
В узком переулочке ушам больно от перестука множества молоточков. Здесь из листовой меди делают на наковальнях кофейники, котлы, подносы, ибрики — кувшины для переноски воды на голове, — позолоченные мониста. Для исповедующих ислам ожерелья составляются из кружков с миниатюрными минаретиками, для православных — из кружков с изображением креста: мода приспосабливается к вере…
— Умирает наше дело, — скорбит Ибрагим Баш чаршович, — ибрики никто не покупает, медь дорога. Вся надежда на туристов.
А площадь шумит неумолчным прибоем. В харчевнях, где кухня составляет с залом одно целое, колдуют над котлами с адскими блюдами. По моему, они готовятся из смеси черного и красного перца и предназначены для того, чтобы начисто сжигать слизистую оболочку. Но народ кругом здоровый, красивый, рослый и ест огнедышащие блюда с таким аппетитом и с таким смаком…
От четырех до восьми вечера открыты все магазины. К прилавкам не сразу протолкнешься, продавцы сбиваются с ног. Горят огни витрин. И на минаретах тоже зажглись огоньки. Муэдзин зовет правоверных на молитву, но радиола маленького ресторанчика перебивает его повизгиваниями «буги вуги».
Писатель Георгий Кублицкий полтора десятка лет путешествовал по зарубежным странам. Он не раз бывал в Соединенных Штатах Америки, на Ближнем Востоке и во многих государствах Европы. Среди его книг, написанных для детей и юношества, — «Иностранец в Нью-Йорке», «Восьмое чудо света», «По материкам и океанам», «Фритьоф Нансен» и другие. В этой книге рассказывается о том, как живут люди в трех странах, расположенных недалеко друг от друга, в трех королевствах. У народов этих стран немало общего, но еще больше различий.
На примерах из семи десятилетий истории Советского государства и современной жизни нашей страны автор рассказывает о дружбе народов, о единстве советских людей разных национальностей, об интернационализме.Для младшего школьного возраста.
В книге известного историка, географа, краеведа, писателя Георгия Ивановича Кублицкого (1911 - 1989) рассказывается о путешествиях по Таймыру, Нью-Йорку, Африке... Автор прослеживает историю познания разных уголков земного шара, а также делится с читателем открытиями и тайнами, с которыми столкнулся во время своих путешествий.
Книга известного советского писателя, сибиряка по рождению, много лет проработавшего в Красноярском крае, рассказывает о Енисейском Севере, занимающем особое место в освоении Арктики. Книга, восстанавливая забытые страницы истории, доводит повествование до наших дней.
Рассказывая о путешествиях, открытиях, неразгаданных загадках, автор прослеживает историю познания разных уголков земного шара с давних времен до наших дней. Герои книги — покорители горных вершин и океанской бездны, искатели последних «затерянных миров» и отважные мореплаватели, следопыты джунглей и открыватели полюсов, подводные археологи, ученые, пытающиеся проникнуть в тайны Марса.
Енисей! Какой сибиряк не встрепенется, услышав это слово. Любит он этого неистового богатыря, сурового, могучего, прекрасного в своей дикой красе, которая поразительно оттеняет величие тайги, гор и степей сибирских, точно так же как раздолье Волги дополняет и украшает картину необъятной русской равнины. За то еще любит сибиряк свой Енисей, что видит он на его берегах удаль, которая раньше и во сне не снилась. Это удаль свободного и трудолюбивого народа, создающего по воле партии удивительные города в тундре, закладывающего первые виноградники в минусинских степях, победившего вечную мерзлоту и таежную глухомань.
В книге рассказывается о молодом арабском государстве, образовавшемся в 1967 г. на юге Аравийского полуострова. В его состав вошли мелкие княжества бывшего английского протектората Аден и бывшая колония Аден.Особенности исторического развития, географическое положение, суровая природа страны с ее пустынями, каменистыми почвами и жарким климатом наложили сильный отпечаток на хозяйство и образ жизни людей. Элементы средневековья здесь сочетаются с веяниями ⅩX в. Поливное земледелие, кочевое скотоводство, рыболовство и добыча соли ― основные занятия населения.Авторы рассказывают о городах страны, о занятиях и быте населения, показывают новые, прогрессивные перемены в жизни страны.Редактор Д. Н. КостинскийХудожественный редактор М. Н. СергееваТехнический редактор Т. Г. УсачеваКорректор В. И. ПантелееваМОСКВА ⁕ 1971 ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫБасин Л.
Автор делится своими впечатлениями о природе Кореи, о жизни КНДР, о нравах, обычаях, богатых традициях корейского народи, о том, как преобразилась жизнь страны после ликвидации колониального ига и победы в освободительной войне.
Новая книга известного писателя Андрея Шарого, автора интеллектуальных бестселлеров о Центральной и Юго-Восточной Европе, посвящена стране, в которой он живет уже четверть века. Чешская Республика находится в центре Старого Света, на границе славянского и германского миров, и это во многом определило ее бурную и богатую историю. Читатели узнают о том, как складывалась, как устроена, как развивается Чехия, и о том, как год за годом, десятилетие за десятилетием, век за веком движется вперед чешское время.
Жан де Кар — известный французский популяризатор истории. Среди его бестселлеров монографии о великих королевских династиях и о знаменитых столицах Европы. В Вену Жан де Кар влюбился в 1967 году, когда впервые побывал здесь. С тех пор ему приходилось не раз бывать в городе несравненных пирожных, вальса и психоанализа. Постепенно из открытий и впечатлений родилась книга. Жан де Кар с неподдельным восторгом описывает город, переживший две турецкие осады, две войны, оккупацию, социальные потрясения, но даже в часы скорби сохранявший свое обаяние и жизнелюбие. Книга читается словно дневник наблюдений за исторической и современной жизнью австрийской столицы, полный блестящих зарисовок парадной Вены и ее изнанки, а также портретов выдающихся личностей: династии Штраусов, императрицы Сисси, Наполеона, Климта и др.
Стили и эпохи, традиции и судьбы, прошлое, настоящее и будущее затейливо и непредсказуемо переплетаются в этом городе, подобно узору на коврах его мечетей. Как и несколько веков назад, здесь пьют чай из стеклянных стаканчиков и жарят скумбрию на пристанях. В автомобильном потоке маневрируют торговцы, несущие на головах деревянные подносы с товаром. Люди смешиваются в пестрый и многоликий поток, растекающийся по улицам, как кровь по венам. Это – шумное дыхание Стамбула, его неровно бьющийся пульс, его рваный ритм и негасимый внутренний огонь – живой и жаркий.
Перевод с латинского проф. А. И. Малеина (1930 г.) Предисловие В. Ю. Визе. Предисловие переводчика. Путешествие на север. (Первое плавание). Краткое описание второго плавания, которое было предпринято в 1595 году вокруг северных частей Норвегии, Московии и Татарии в направлении к царствам Китайскому и Синскому. Рассказ о третьем плавании, которое было предпринято в 1596 году на север в направлении к царствам Китайскому и Синскому.