В ярости - [32]

Глава 11

— Кем она тебе приходится? — Генрих затянулся сигаретой и посмотрел мне прямо в глаза.

— Даже и не знаю, — честно ответил я ему. — Сначала вместе бежали от шакалов, потом вместе пробивались сюда. По большому счёту, никем не приходится. А с другой стороны, едва ли не единственный близкий человек сейчас. Двое их у меня. Она да Колян.

— Что ж ты не следишь за своими близкими людьми? Это же охренеть просто! Посадила Берёзу на пику при всей братве среди бела дня!

– У них свои счёты были. Дело прошлое.

– Какие могут быть у неё к нему счёты? Кто он, а кто она?

– Я не знаю, Генрих, – соврал я. — Она не рассказывала. Говорила, что есть у неё кровник, которому он должна за кого-то отомстить, но я это всё всерьёз не воспринимал. Я сам в шоке от того, что она сделала.

— Короче, — Генрих снова надолго затянулся. – Ты никому пока не говори, что её знаешь. Мне рассказал и хватит. У нас с тобой вроде как бы нейтралитет по умолчанию, а твои люди наших авторитетов режут, нехорошо получается, некоторым у нас это может не понравиться.

– Я это понимаю. Ты мне скажи, что сейчас можно в этой ситуации сделать?

— Боюсь, что ничего. Это реально косяк. Тут кровь за кровь. Все сейчас ждут, когда Берёза или оклемается, или зажмурится.

— В смысле? Он живой что ли? — я искренне удивился услышанному, так как видел полностью распаханное ножом горло Березина.

— Не то, чтобы живой, но пока дышит. Шея у него слишком толстая оказалась для такого пера. Она ему всю гортань разворотила, но артерии не зацепила. Он сейчас в реанимации лежит.

– У вас тут есть больница с реанимацией? – не удержался я и перебил Генриха.

– У нас тут много чего есть. В общем, все ждут, когда Берёза очухается. Если выживет, то он будет решать, как с ней поступить. Если зажмурится, то соберём круг и на нём решим.

– Я не думаю, что решение круга будет сильно отличаться от решения вашего Берёзы, – предположил я.

– Не факт. Может, и будет. Мы на кругу просто решим её кончить. А если твою знакомую заберёт Берёза, то её перед тем, как завалить, все его быки будут неделю по кругу пускать. Поверь, ей было бы лучше, чтобы Берёза не оклемался. Но я тебе этого не говорил.

Намёк Генриха я понял, но очень уж не хотелось идти и убивать Березина.

– Скажи, а с кругом как-то можно договориться?

– Ты пойми, мы все живём в первую очередь по понятиям. Но в последнее время очень многое в нашей жизни поменялось из-за этой Игры. Но если что-то происходит и по понятиям и двигает нас в Игре, то тут вообще ничего не обсуждается, а просто это делается.

– Я не понял.

– Что тут непонятного? Твоя девка убила нашего человека. По понятиям она за это должна ответить! Но прежде чем её кончить, мы внесём её в кос-листы каждого нашего клана и альянса. Берёза – весовой Игрок, месть за него – это прокачка для всего альянса. Глупо терять такой шанс. Поэтому прости, тут ничего личного, девчонку ты не спасёшь, но сделать так, чтобы она могла умереть безболезненно и достойно, можно попробовать.

– Генрих, – я посмотрел ему прямо глаза. – Скажи, зачем вы прокачиваетесь? Зачем вам это на Точке?

– Ну… во-первых, нас тут много, и в плане Игры жизнь тут ничем не отличается от жизни на воле. Качаемся, растём в уровнях, выполняем квесты.

– Но зачем? Смысл?

– Макс, ну ты ж не дурак, должен же понимать, неспроста это всё. И Точка эта неспроста. Возможно, мы когда-нибудь отсюда выйдем, может, нас специально изолировали от остального мира. Может, к чему-то готовят. И есть шанс, что когда-нибудь наступит день, когда все эти навыки и уровни пригодятся. Вот поэтому каждый и хочет быть готовым к такому раскладу.

– Типа судный день? Думаешь, наступит? – я провоцировал Генриха на откровенность.

– Да. И тебе советую так же думать. С этим тут легче жить. Ты же явно уже знаешь, что Система тут работает по полной программе. И что многие из нас тут качаются, повышают уровни, видят интерфейс. Почти все наши. И я думаю, что и ты. Просто об этом не принято говорить.

Генрих затянулся, затем запрокинул назад голову и выпустил тонкую струйку дыма верх.

– Но, как я уже сказал, всё зависит от того, оклемается ли Берёза. Он хоть и крепкий, но за месть за погибшего соклановца столько бонусов получить можно, что я боюсь, как бы его наши сами не добили в больнице, обмотав себе башку фольгой.

Генрих очень искренне рассмеялся.

– Скажи, а есть какие-то сроки? Ну если Берёза месяц в себя не придёт?

– Какие сроки? Всё по ситуации. Если дня за три в себя не придёт, без него порешаем.

– А что с ней эти три дня будет?

Генрих снова затянулся и сказал:

– Тут не переживай! До круга с её головы ни один волос не упадёт. Слово даю!

– Благодарю!

Не то, чтобы у меня на сердце сразу отлегло, но было приятно осознавать, что Катя в данный момент не подвергается насилию.

Я вернулся в гостиницу и рассказал о произошедшем Коляну. Ну и заодно про наш с Катей ночной разговор.

– Охренеть! – Колян искренне удивился и особо больше ничего сразу и не мог сказать. –– Вот так всегда! Живёшь с человеком и не знаешь, что у него там внутри.

Я тут же вспомнил про квест на раскрытие некой тайны Коляна и усмехнулся. Уж кто бы говорил.