В якутской тайге - [28]
В двенадцать часов дня сделали подъем. Скоро бойцы знали, что от них требуется. Начались разговоры и ругань. Местные жители хотя и не говорили по-русски, но все понимали.
— Ишь ты, — сетовал красноармеец, — не приняли боя и удрали. Им только засады делать. Эх, если бы мы тоже были на конях, тогда другое дело!
— Что верно, то верно. Пеший конному не страшен, — поддержал разговор пулеметчик. — Но неужели наши командиры об этом не знали?
— Вот именно, что не знали, — авторитетно ответил взводный. — И все-таки невелика беда — прогулялись малость. Это не вредно, и так засиделись на одном месте. Да и не даром прошлись — узнали, сколько тут белых, и двух своих товарищей выручили. Сегодня же идем обратно в Петропавловское, а денька через три все на лошадей сядем, тогда и разговор с белыми будет иной.
Для того чтобы попасть на другую дорогу, нам нужно было возвратиться на семь верст назад, в сторону Петропавловского. Все получалось так, что у жителей не возникло никаких сомнений.
В два часа дня отряд оставил Соордах. На этот раз счастье нам сопутствовало. Скоро пошел снег. Он не переставал всю ночь, весь следующий день и полностью скрыл наши следы.
Как мы и предполагали, Артемьев, оставив Соордах, прошел пятнадцать верст в сторону Амги и сделал засаду. Безрезультатно прождав весь день, он решил, что мы остановились на дневку. Вечером он снял засаду и, оставив заставу человек из десяти, с остальным отрядом отошел еще на пять верст и там заночевал в трех юртах.
На следующий день еще до рассвета он вернулся на старое место и снова расположился в засаде. Прождал до обеда и только тогда выслал разведку в Соордах.
Жители сообщили разведчикам, что красные еще вчера вернулись в Петропавловское, чтобы собрать лошадей и уж тогда воевать. Полученные сведения разведка сообщила Артемьеву. Тот к вечеру со всем своим отрядом прибыл в Соордах, а ночью выступил на Петропавловское. Утром 10 февраля Артемьев занял Петропавловское.
Наш маневр удался. Отряд Артемьева уже остался позади нас больше чем на сто верст. К тому же сразу выступить он не мог — надо было дня два, чтобы дать отдых людям, лошадям, обеспечить продукты на долгий путь. А сейчас ему ничего не оставалось, как только послать срочное донесение Пепеляеву о том, что Петропавловский гарнизон прорвался и движется в сторону Амги.
Мы идем четвертые сутки. По нашему расчету, завтра будем у Амги. Сегодня не слышно песен, как в прошлые дни. Чумазые, прокопченные дымом костров лица бойцов сосредоточенны и серьезны, в глазах твердая решимость. Каждый понимает, что скоро должна произойти встреча, и тогда все неизвестное, давящее своей загадочностью, станет ясным. Каждый шаг вперед приближал к развязке.
Яркие лучи северного холодного солнца сверкающими зайчиками прыгают по стали граненых штыков, серебрят деревья. Тайга, погрузившаяся в зимнюю спячку, словно вымерла. За все время похода мы не встретили ничего живого, все попряталось от холода. Кругом было так тихо, что порой становилось жутко.
Иногда тайга отступала в сторону от дороги и открывала голую равнину с редкими кустиками и чахлыми деревцами, которые стояли вдоль дороги, словно забытые, одинокие часовые. Унылыми и грустными выглядели такие места и своим видом нагоняли тоску.
Вдали высились массивы щетинистых гор, могучие и прекрасные в своей вечной каменной неподвижности. По сравнению с ними усталые люди казались жалкими, беспомощными букашками. Впереди, за аласом, подернутая синеватой дымкой, сомкнулась тайга. Она как бы преграждает нам путь, ревниво оберегая вековую тайну севера.
Незаметно опустилась ночь, люди перестали видеть дорогу. Шли ощупью, спотыкались, падали, но еще долго не останавливались. Завтра нам нужно быть под Амгой. Наконец, обессиленные и разбитые, остановились на ночлег.
Окружающий нас мрак ночи скоро разрядили несколько десятков костров, сложенных из целых сухих бревен. Зарево от них накрыло огненной шапкой людской муравейник, рвалось вверх и гасло в чаще. Над огнем красноармейцы подвешивали на длинных тонких жердях котелки и ведра, до краев наполненные снегом. Когда он таял, лопатами, а то и просто руками добавляли новые куски снега, до тех пор пока в ведре не получалось достаточно воды. Затем опускали мясо, сыпали соль и терпеливо ждали, пока вода закипит.
Мясо ели больше полусырое. Голод и мороз заставляли быть не особенно разборчивыми. «Горячее сырым не бывает», — шутили бойцы и с аппетитом уплетали куски пропитанного кровью мяса.
Раздатчики получали на взвод из обоза промерзшие, твердые, как дерево, буханки ржаного хлеба. Чтобы скорее их отогреть, разрубали топором и клали чуть ли не в самый огонь.
В стороне, под деревьями, громко фыркали покрытые снежными попонами лошади и жалобно мычали голодные быки. Сена не было. Своих четвероногих друзей мы кормили хлебом только раз в сутки. Наши и без того небольшие запасы быстро иссякали.
Физически более слабые красноармейцы, как только разгорались костры, выбирали поудобнее место, клали под голову свои вещевые мешки, а под бок наломанные ветки сосны или пихты и сразу засыпали. Когда поспевал ужин, их будили и чуть ли не силой заставляли есть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Полковник Илья Григорьевич Старинов — признанный наставник тысяч партизан-минеров, организатор многих минновзрывных заградительных операций. Более тридцати лет прослужил И. Г. Старинов в Советской Армии. Жизнь его насыщена интереснейшими событиями. Он был волонтером в Испании, находился под Брестом в первые дни Великой Отечественной войны, с помощью радиомины взорвал резиденцию фашистского военного коменданта в Харькове… В книге описаны волнующие встречи с Д. М. Карбышевым, И. Э. Якиром, М. Н. Тухачевским, Долорес Ибаррури, с крупными военными и политическими деятелями нашей страны.
От «мальчика» на побегушках до депутата Верховного Совета СССР... От рядового пулеметчика до командующего войсками военного округа... Воспоминания человека, прошедшего такой жизненный путь, не могут не привлечь внимания читателя. Генерал армии А. Т. Стученко рассказывает о целом поколении советских людей, о трудной и завидной судьбе ветеранов нашей армии, которые под руководством В. И. Ленина. Коммунистической партии сражались в гражданскую войну, строили и укрепляли Вооруженные Силы Страны Советов, в сорок первом грудью встретили фашистские орды, дрались за каждую пядь родной земли и добились победы.
Иван Васильевич Болдин прошел в рядах Советской Армии путь от солдата до генерала, участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах. Большую часть своей книги «Страницы жизни» автор посвятил воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны, которая застала его на западной границе нашей Родины. Сорок пять дней провел генерал Болдин во вражеском тылу. Собранные им отряды советских войск храбро дрались и в конце концов прорвались к своим. В дальнейшем, командуя 50-й армией, автор участвовал в героической обороне Тулы, в освобождении Калуги, Могилева и многих других советских городов и сел. И.
На западных рубежах Отчизны застала война майора Н. Н. Beликолепова, влюбленного в свое дело командира-артиллериста. Ко дню великой Победы генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов пришел во главе артиллерийской дивизии прорыва. Он участвовал в битве под Москвой, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в боях на землях Польши, Венгрии, Австрии. Его память сохранила сотни героических подвигов, совершенных артиллеристами, которым и посвящается эта книга, рассчитанная на массового читателя.