В водовороте страсти - [6]

Досада была вполне объяснима – Миа снискала себе репутацию любительницы рубить сплеча, а Коул предпочитал играть по правилам. Дух соперничества тоже был понятен: во время учебы в академии они постоянно соревновались друг с другом, и Коул сомневался, что кому-то из них удастся оставить прошлое в прошлом. Но вот желание… Спору нет, раньше Коула влекло к Миа, но, как он теперь думал, то была не любовь, а просто похоть, чисто физическое влечение. Он был молод, горяч, и то, что Миа постоянно бросала ему вызов, возбуждало его еще больше. Но с тех пор Коул повзрослел. Он больше не мечтал стать суперагентом, вся жизнь которого – хождение по краю пропасти. Коул все яснее осознавал, что хочет нормальной, простой жизни. Нет, он не собирался уходить из ФБР, но ему хотелось осесть, жениться, завести детей, может, даже завести кошку или собаку.

Работа тайного агента неизбежно накладывает ограничения на личную жизнь, но за последние несколько месяцев Коул ухитрился пару раз сходить на свидание. Женщинам, с которыми он встречался, было нужно то же, что ему. Каждая из них была милой, умной, интересной в общении, словом, женщиной, а не заряженным пистолетом. Такая ему и нужна. Но тогда почему его тело реагирует на близость Миа так, словно он год соблюдал обет безбрачия? Почему он ощущает аромат ее шампуня даже тогда, когда она идет в нескольких шагах позади него? Напрашивался только один ответ: видно, пары свиданий за несколько месяцев недостаточно для того, чтобы удовлетворить физические потребности здорового тридцатилетнего мужчины. Надо же было такому случиться, что больше всего его влечет к той самой женщине, которая в прошлом сводила его с ума, а потом бессовестно использовала! Слава Богу, что существует такая вещь, как выдержка.

Но, к несчастью Коула, к тому времени, когда они оказались перед транспортером, на котором вот-вот должен был появиться багаж, его выдержка изрядно ослабела, а тело, точнее один орган, наоборот, окрепло. Но Миа еще три года назад ясно дала понять, что он ее не интересует, и Коул очень сомневался, что в этом смысле что-то изменилось. К тому же он не стал бы заигрывать с Миа, даже если бы вопреки всякой логике надеялся, что она отнесется к этому благосклонно. Секс сексом, а работа работой, прежде всего Коул был профессионалом, и сейчас его и Миа связывали чисто служебные отношения. Так должно оставаться и впредь.

Коул повернулся к Миа и, чуть резче, чем хотел, сказал:

– Может, пока я жду чемодан, получишь машину? Предлагаю встретиться у стойки.

– Уже пытаешься от меня избавиться?

Уголки губ Миа чуть заметно дрогнули, и Коул испытал совершенно абсурдное желание ее поцеловать. Это сразу дало бы ей понять, кто здесь главный. А может, совсем наоборот, показало бы и Миа, и ему самому, что он не так силен, как считает.

– Просто пойди и сделай это, – устало сказал Коул.

Миа совсем ни к чему было знать, что она попала в точку. К счастью, она подчинилась. Коул посмотрел ей вслед, позволив себе задержать взгляд на ее бедрах, соблазнительно обтянутых джинсами, и одновременно злясь на себя за это.

На транспортере выстроилась вереница почти одинаковых черных чемоданов, но Коул довольно быстро узнал свой по сиреневой ленточке, привязанной к ручке. Правильно ему подсказывала интуиция: не стоило браться за это дело. Работать с Миа будет чертовски трудно, и эти трудности перевесят любую награду за успешно выполненное задание. Его положение осложнялось еще и тем, что Миа, по-видимому, была счастлива заняться наконец «живым» делом. Коул не знал, почему она застряла в конторе, но ее желание оттуда вырваться было прямо-таки ощутимым, как запах. К сожалению, нетерпение Миа таило в себе потенциальную опасность, и, когда Миа рассказала ему о своем звонке в газету, Коул чуть не сделал ей выговор, хорошо еще, что она назвалась репортером. Неужели Миа не понимает, что они должны действовать незаметно? Предполагалось, что они разведают обстановку, не привлекая к себе внимания, а не ворвутся в «Приют любви», паля из пистолетов.

Но трудность задания заключалась не только в неуемном и направленном не в ту сторону энтузиазме Миа, это бы еще полбеды, главная трудность состояла в самом задании, в самой совместной работе с Миа. К несчастью для Коула, на этом конкретном задании работа под прикрытием означала долгие дни и – еще более долгие – ночи в обществе Миа. Им предстояло изображать не кого-нибудь, а супружескую пару. Мало того, пару, которая хочет улучшить свою интимную жизнь. Коул вздохнул. При мысли о том, что он в конце концов сблизится с Миа, его тело налилось напряжением. Руководителю группы такая реакция не пристала, и Коул собирался пресечь ее в корне.

– Разве это не твой чемодан?

Услышав голос Миа совсем рядом, Коул вздрогнул от неожиданности. Он посмотрел туда, куда показывала Миа, и увидел, что транспортер увозит его чемодан в закрытую от пассажиров часть. Теперь придется ждать, когда он снова покажется.

– Черт!

– Задумался? – Глаза Миа искрились смехом.

– Почему ты так решила?

– Потому что чемодан сделал уже три круга, а ты не двинулся с места.