В твоей безраздельной власти - [41]

Донован уселся за столик спиной к стене, сжав в руке стакан виски. Отсюда было удобно наблюдать за компаниями и разворачивающимися событиями, оставаясь в то же время незамеченным. Он оглядел зал, побалтывая виски в стакане; его глаза не пропустили ничего, а уши были открыты даже для обрывочной информации.

Ему не понравилось то, что он услышал.

Арт Фоли и его приятели слыли грубоватой и шумной компанией, предпочитающей девиц из салуна более респектабельным женщинам. Но на сей раз Фоли зашел слишком далеко.

– Откуда ты знаешь так много? – спросил один из рабочих. Это был один из новичков, которого звали Коротышка Дженкинс.

– Я много где бываю, – ответил Арт, откидываясь на спинку стула. – И слушаю, что болтают.

– Правда? Я не думаю, чтобы хозяин говорил с тобой о своей женщине.

– Нет, хозяин не говорил про женщин. Но все знают, что собой представляет Сара Калхоун. Черт побери, если бы хозяин не собирался на ней жениться, я бы сам трахнул ее.

– Так я тебе и поверю! – фыркнул Коротышка.

– А почему, ты думаешь, он нацелился на нее, когда мог бы заполучить любую бабенку, какую только захочет? – насмешливо возразил Арт. – Если она могла раздвинуть ляжки для какого-то вшивого Петри, то будь уверен: хозяину не придется этой зимой проводить холодные ночи. Это она на людях держит себя так надменно, а на деле, я слыхал, она способна порвать под собой простыни почище любой шлюхи.

– Петри рассказывал о ней, – заговорил другой ковбой. – Он рассказывал Фоли, что у нее такой рот, который заставит мужчину почувствовать себя на верху блаженства, и вообще нет ничего такого, чего она не смогла бы сделать.

– Может, если нам повезет, хозяин поделиться ею с нами. – Арт положил ладонь себе на промежность и сделал красноречивый вульгарный жест, вызвав взрыв хохота среди присутствующих.

Хохот мгновенно прекратился, когда Донован резко поднялся на ноги и ножки стула со скрежетом проехались по деревянному полу. Он пронзил взглядом Арта Фоли, все его тело напряглось от овладевшей им ярости. Звук пианино оборвался на полуноте, гул разговоров стал быстро затихать, и, в конце концов, в салуне воцарилась полная тишина. Похотливая улыбка на лице Арта погасла, когда он осознал, что этот черный и страшный, как смерть, взгляд Донована направлен на него.

Сидевшие за столом другие рабочие схватили свои стаканы с напитками и предпочли раствориться в безликости толпы. Фоли медленно поднялся на ноги, сунул большие пальцы за пояс, перетягивающий его толстеющую талию. Вскинув подбородок, он посмотрел в глаза Донована.

– Какие-то проблемы, Донован?

Донован двинулся вперед, и толпа расступалась перед ним, подобно тому как земля расступается перед плугом. Он шел вперед медленно, осторожно, хотя в нем клокотала все возрастающая ярость. Джек ощутил хорошо знакомую ему перемену в себе, когда инстинкты, которые много раз спасали ему жизнь, обостряли его чувства. Как будто совесть отступала куда-то в глубину, освобождая место охотящемуся волку, который свободен от пут морали.

В таком состоянии он мог хладнокровно убить человека с такой же легкостью, как и выпить с ним, и при этом не испытать ни малейшего сожаления.

Джек Донован почувствовал исходящий от Фоли страх, увидел бисеринки пота, которые медленно стекали по виску десятника. Удары сердца делались боле гулкими по мере приближения к объекту, и каждый шаг все более превращал его в человека, известного под именем Блейд.

Десятник бросил нервный взгляд на толпу, явно пытаясь обнаружить там своих приятелей. Самоуверенность на его лице растаяла и сменилась растерянностью, а затем и страхом, когда он понял, что противостоять Доновану он будет один. Донован же заметил впереди нескольких своих людей и понял с первого взгляда, что они готовы его поддержать.

Впрочем, он очень сомневался в том, что ему понадобится их помощь. Его противник был подлым типом, но он был довольно пьян и несколько не в форме. Донован мог одолеть его без затруднений, если дело дойдет до этого. Но у него на уме было другое.

Он остановился на расстоянии вытянутой руки от противника.

– Ты пьян, Фоли, – негромко сказал Донован. – Там, откуда я пришел, порядочные люди не болтают в салунах гадости о леди.

Розовый цвет лица Фоли преобразовался в красный.

– Я слыхал, что ты положил глаз на Сару Калхоун, – глумливо сказал он с явной бравадой. – Я слыхал, что ты потратил тридцать долларов, чтобы поиметь ее во время аукциона.

– На твоем месте, – предупредил его Донован, – я не стал бы так говорить о мисс Калхоун. Она респектабельная леди.

– Леди, как же! – воскликнул Фоли. – Да эта девка не лучше, чем дорогостоящая шлюха! Ха, она отдалась Петри, а тебе пришлось платить за это!

Леденящий гнев заполнял все жилы Донована, однако он пока что контролировал себя. Он как бы по-приятельски хлопнул ладонью по плечу Фоли и железной хваткой вцепился в его тело.

– Я уже сказал тебе, Фоли, ты пьян. Ты сам не знаешь, что мелешь.

Фоли дернулся, пытаясь освободиться от болезненной хватки. Донован отпустил его, и Фоли закачался, потеряв равновесие. На сей раз Донован схватил его за рубашку обеими руками и притянул к себе.