В ту ночь, готовясь умирать... - [2]
Вот здесь-то, вдали от родного аула, последние годы и живет Сибхат Карчига, несет службу лесничего. И никто не знает, почему она избрала себе это одиночество, говорят только, что у нее горе большое — двух сыновей и мужа она проводила на войну, и никто из них не вернулся; говорят, что все еще ждет их она.
Неподалеку от домика есть безымянная могила; кто именно похоронен в этой одинокой могиле, неизвестно — Сибхат Карчига неразговорчива.
Но в эти дни ее будто подменили — пожилая женщина сдружилась с рабочими-электриками, заботится о них и готовит им еду. Они было попытались заплатить Сибхат Карчиге за угощение, но она наотрез отказалась…
Вот и сегодня на площадке, где работают парни, она готовит им обед с сушеным мясом.
Площадка эта очень живописна — вся в высокой буйной траве, из расщелины скалы бьет чистый ключ. Под тенистым ореховым деревом у костра нагнулась с черпалкой Сибхат Карчига, а в стороне, на пятачке разрытого желтозема, раздетые по пояс ребята копают ямы для опор.
— Братцы! — вдруг крикнул парень из ямы, выбрасывая лопатой золу и угли. — Я, кажется, нашел клад!..
— Иди ты!
— Да вы послушайте, звук-то какой…
Ребята подошли к яме, даже Сибхат Карчига подбежала с черпалкой в руке.
В самом деле, в земле, на глубине, был слой золы, угли, а парень уже стучал ломом, и слышен был звук удара о что-то твердое, но не о камень.
— Слышите?! Это я нашел! Вы слышите, какой звук?
— Слышим, слышим, копай!..
Теперь у каждого заиграла фантазия. Зола, угли в земле… Потом кто-то вспомнил, что в таких вот ямах горцы прямо в шкуре варили ягненка или барана, освежевав его сначала и раздробив кости. На дне ямы разжигали костер, сверху клали перекладину и выпотрошенного, промытого, разрубленного на куски, посоленного барашка заворачивали в шкуру и вешали на перекладину над жаром; затем закрывали яму ветками и сверху засыпали землей. А через два-три часа трапеза готова: барашек сварился в собственном соку, да так, что мясо отделилось от костей!
Но кто здесь мог этим заниматься? Любители экзотики?… И только Сибхат Карчига знала, что за люди могли здесь таким образом готовить себе обед…
Из ямы выбросили еще слой перемешанной с углями земли и обнаружили большой железный ящик, кое-где он был изъеден ржавчиной. В таких ящиках возили и возят коробки с кинолентами. Кто-то из ребят сказал:
— Неужели древние наши предки закопали здесь фильм о Хазарском каганате?
И все засмеялись.
Вытащили ящик наверх. Открыли его — и извлекли оттуда пожелтевшие газеты и журналы и коробки с кинолентами. На коробках было написано: «Свинарка и пастух»…
— Вот тебе и клад! — Ребята были явно разочарованы.
— Но откуда это здесь?..
— Я же вам говорила… — Необычайно взволнованная Сибхат застыла над разбросанными газетами. — В войну здесь были бандиты, которые все отнимали, грабили людей…
Кто-то поднял газету.
— Осторожно! Что ты делаешь?..
Из газеты высыпались солдатские письма-треугольники. Сибхат Карчига упала на колени, стала бережно их подбирать, сдувая пыль. Треугольники с адресами, наспех, коряво написанными химическим карандашом, выцветшими чернилами…
Сибхат судорожно перебирала письма, посланные солдатами с фронта более тридцати лет назад, — их было восемь, восемь писем, не дошедших к родным. На некоторых темнели штемпели: «Проверено военной цензурой». Кто-то из ребят хотел раскрыть одно из писем, но Сибхат схватила его за руку:
— Нет, не надо! Дайте их мне.
— Зачем? Разве они теперь нужны кому-нибудь? — проговорил парень и осекся.
— Я доставлю их по адресам, — сказала Сибхат Карчига. — Ведь родные ждут.
«Как я жду, — хотела она сказать. — Ох, если бы среди них было хоть одно ко мне, хоть от одного моего сына», — думала Сибхат, прижимая письма к груди.
Восемь писем, восемь жизней, подавших голоса спустя тридцать с лишним лет, восемь бумажных треугольников унесла с собою Сибхат Карчига из Буртау-Шурми для того, чтобы отдать тем, кто их ждет до сих пор…
Глава первая
Мазгаров Алибек. Погиб в селе Замошье, на Смоленщине, в неравной схватке с карателями, защищая партизанский обоз.
Жаркий выдался сегодня день. Сидит старый Хасай в тени под навесом и выжигает на деревянном боку люльки замысловатый узор — инструментом для этого ему служит игрушечный паяльник, который он греет на углях. Ловко и умело вплетает он в узор изображения птиц и зверей. Старается старик, ведь сегодня троюродная сестра Ашура из аула Ибхне-Шири обещала явиться за люлькой для своего внука. А Мана печет во дворе лаваши в самодельной печи, запах хлеба приятно щекочет ноздри мастера. Наконец он откладывает работу, Мана выносит из погреба кувшин с ягуртом — кислым молоком. Оба усаживаются, едят, по очереди отхлебывая ягурт из крынки.
— Думаю, успею закончить.
— Постарайся, она ведь очень просила. Ради внука нa что только не пойдет бабушка?.. Да еще такая добрая женщина.
— А правда, что о ней говорят?
— А что о ней говорят?
— Что это вовсе не ее дети.
Мана звонко смеется.
— Хи-хи! — недовольно передразнивает старик, потом долго пережевывает горячий лаваш. — Не слыхал я, чтоб у нее была — свадьба. Меня она, например, не приглашала.
Во второй том избранных произведений А. Абу-Бакара вошли повести «Исповедь на рассвете», «Белый сайгак», «Солнце в «Гнезде Орла», «В ту ночь, готовясь умирать…», связанные единством замысла писателя, утверждающего высокие моральные ценности, преданность долгу, любовь к родной земле.
Повести и рассказы известного дагестанского прозаика знакомят читателя с простыми советскими людьми, своим трудом обновляющими Страну гор, заботящимися об окружающей природе. В сборник включены повести «Два месяца до звонка» и «Опасная тропа». Основу книги составляет первая повесть, в которой автор поднимает волнующие его вопросы о гражданской активности советского человека, об ответственности личности перед обществом и решает их на образе главного героя, сельского учителя Мубарака. В этой повести, как и в других произведениях Ахмедхана Абу-Бакара, читатель отметит художественную оригинальность, поэтическое видение мира, добрый юмор, фантазию.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира».Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты.Для среднего школьного возраста.Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
Существует ли такое самобытное художественное явление — рассказ 70-х годов? Есть ли в нем новое качество, отличающее его от предшественников, скажем, от отмеченного резким своеобразием рассказа 50-х годов? Не предваряя ответов на эти вопросы, — надеюсь, что в какой-то мере ответит на них настоящий сборник, — несколько слов об особенностях этого издания.Оно составлено из произведений, опубликованных, за малым исключением, в 70-е годы, и, таким образом, перед читателем — новые страницы нашей многонациональной новеллистики.В сборнике представлены все крупные братские литературы и литературы многих автономий — одним или несколькими рассказами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу одного из ведущих дагестанских прозаиков вошли известные широкому кругу читателей повести «Ожерелье для моей Серминаз», «Снежные люди», рассказы, миниатюры.Проза Ахмедхана Абу-Бакара (род. в 1931 г.), народного писателя Дагестана, лауреата премии имени Сулеймана Стальского, образная и выразительная по языку, посвящена индустриализации Дагестана, новому быту горцев, охране природы и другим насущным проблемам современности.Содержание:Кубачинские рассказы. Ожерелье для моей Серминаз.Снежные люди.
Леонид Рахманов — прозаик, драматург и киносценарист. Широкую известность и признание получила его пьеса «Беспокойная старость», а также киносценарий «Депутат Балтики». Здесь собраны вещи, написанные как в начале творческого пути, так и в зрелые годы. Книга раскрывает широту и разнообразие творческих интересов писателя.
Герои повести Сергея Татура — наши современники. В центре внимания автора — неординарные жизненные ситуации, формирующие понятия чести, совести, долга, ответственности. Действие романа разворачивается на голодностепской целине, в исследовательской лаборатории Ташкента. Никакой нетерпимости к тем, кто живет вполнакала, работает вполсилы, только бескомпромиссная борьба с ними на всех фронтах — таково кредо автора и его героев.
В новом своем произведении — романе «Млечный Путь» известный башкирский прозаик воссоздает сложную атмосферу послевоенного времени, говорит о драматических судьбах бывших солдат-фронтовиков, не сразу нашедших себя в мирной жизни. Уже в наши дни, в зрелом возрасте главный герой — боевой офицер Мансур Кутушев — мысленно перебирает страницы своей биографии, неотделимой от суровой правды и заблуждений, выпавших на его время. Несмотря на ошибки молодости, горечь поражений и утрат, он не изменил идеалам юности, сохранил веру в высокое назначение человека.
Сборник произведений грузинского советского писателя Чиладзе Тамаза Ивановича (р. 1931). В произведениях Т. Чиладзе отражены актуальные проблемы современности; его основной герой — молодой человек 50–60-х гг., ищущий своё место в жизни.
Повести и рассказы советского писателя и журналиста В. Г. Иванова-Леонова, объединенные темой антиколониальной борьбы народов Южной Африки в 60-е годы.
В однотомник Сергея Венедиктовича Сартакова входят роман «Ледяной клад» и повесть «Журавли летят на юг».Борьба за спасение леса, замороженного в реке, — фон, на котором раскрываются судьбы и характеры человеческие, светлые и трагические, устремленные к возвышенным целям и блуждающие в тупиках. ЛЕДЯНОЙ КЛАД — это и душа человеческая, подчас скованная внутренним холодом. И надо бережно оттаять ее.Глубокая осень. ЖУРАВЛИ УЛЕТАЮТ НА ЮГ. На могучей сибирской реке Енисее бушуют свирепые штормы. До ледостава остаются считанные дни.