В тот необычный день - [18]

— Но ведь вы можете летать в Культурный Центр?

— Часто летать в Центр — довольно утомительное занятие. К тому же учтите, что большую часть времени мы все-таки проводим здесь.

— Значит, вы заботились о том, чтобы я не заскучал?

— Вы напрасно шутите. Несовместимость характеров зачастую приводит к тяжелым психическим травмам.

— Вероятно, вы правы. Ну, хорошо, Юлия, не буду вас больше беспокоить. У вас есть информатор?

— Есть. Правда, не очень хороший, третьего класса. Но вы можете включиться в сеть базы. Там информатор высшего класса.

— Отлично! Так и сделаем.

Он прошел в комнату связи.

Настроив приборы на нужную волну, Эркин вызвал базу и попросил соединить его с информатором.

Тотчас же послышался щелчок, и металлический голос заверещал:

— Информатор «Верга» вас слушает.

— Вот что, приятель! Подскажи мне, будь добр, что говорит медицина о склонности человека к длительному созерцанию огня. Я понятно выразился?

— Я понял, — отчеканил информатор, — отвечу через десять секунд.

Не успел Эркин поудобнее устроиться в кресле, как вновь раздался голос информатора:

— Психическое заболевание… Влечение… Расстройство… Влечение это стремление к удовлетворению потребностей… Возникает на базе безусловных рефлексов… В патологии влечений выделяют импульсивные влечения — внезапно возникающие, непреодолимые, всецело овладевающие рассудком. Среди них различают: дромоманию, клептоманию, пироманию…

— Стоп! Давай о пиромании.

— Пиромания… периодически наступающее непреодолимое влечение к поджогам… которые не носят умышленного… злонамеренного характера…

— Ясно. Теперь расскажи, дружок, мне поподробнее, как возникает пиромания.

Последовала пауза, и тут в наступившей внезапно тишине Эркин явственно услышал чье-то дыхание. За дверью стояли. Он встал… Тотчас же послышались быстрые удаляющиеся шаги. Он выглянул в зал. Юлия уже стояла у окна, глядя на горы. Больше в зале никого не было.

Он вернулся к информатору.

XI

Фархад лежал на диване в своей комнате. На ногах — повязка, на щеке квадратики пластыря.

— Как ваше самочувствие? — наклонился к нему Эркин.

— Жаловаться не на что. — Фархад поднялся и сел на диване. Несколько царапин, легкие ожоги. Мне сделали втирание и электромассаж, так что скоро все заживет.

— Ну, отлично. — Эркин с минуту помолчал, затем произнес, глядя испытующе на пострадавшего: — Честно говоря, вы меня сегодня здорово перепугали.

Фархад улыбнулся:

— Да я и сам перепугался не на шутку, когда вспомнил, что в горящем доме осталась Вергея. Что было бы с Хаятом, если бы растение сгорело?

— А что было бы с Хаятом, если бы сгорели вы?

— Ну, я в огне не горю, — вновь улыбнулся Фархад.

— Скажите, а вы случайно не задавались вопросом, отчего загорелся дом?

— Представьте, только об этом и думаю.

— И к какому же выводу пришли?

Фархад пристально посмотрел на Эркина и спросил:

— А почему это вас так интересует?

— По-моему, это интересует каждого, кто был здесь во время пожара.

— Но вы первый и единственный, кто задал мне подобный вопрос.

— Не только вам.

— Ну, и как же вам отвечали другие?

— Весьма неопределенно.

— Да, — протянул Фархад. — Боюсь, что и я не внесу особой ясности. Скажу лишь одно: если кто-то решил, что дом поджег Хосе, то это явная чепуха.

— Согласен с вами. Несмотря на наличие у Хосе признаков пиромании…

— Пиромании? С чего вы решили, что у него пиромания? Вы медик? Вы осведомлены об этой болезни? — Фархад так и забросал Эркина вопросами.

— Я не медик, но… разве это не так?

— Пиромания, как правило, врожденный недуг. А вы спросите у тех, кто знал Хосе до Верги, тянуло ли его когда-нибудь к огню?

— Значит, эта страсть у него появилась только здесь?

— Да.

— Сразу же после прилета?

— Н-не помню…

— И эта страсть появилась только у него? У него одного?

— Как вы уже успели, видимо, заметить — да.

— И вас это не удивляет? Вы не ищете причины недуга? Ведь вы врач.

Фархад улыбнулся. Разговаривая с Эркином, он почему-то все время едва заметно улыбался, словно бы ему были известны все тайны шахты номер семнадцать.

— Эркин, вы горячитесь совершенно напрасно. Вот вы сказали, что пишете детективы, так?

— Допустим.

— Почему вы их пишете? Ведь вы не писатель? Что же, мне лечить вас? Точно так же и Хосе. Чем его занятие хуже вашего? Вы развиваете воображение, а Хосе нашел возможность сосредоточиваться. Разве это в принципе не одно и то же? Почему же тогда свое занятие вы считаете нормальным, а увлечение Хосе — недугом? С такими взглядами можно далеко зайти.

— Ну, доктор, это вы уже хватили через край!

Фархад рассмеялся:

— Но ведь и вы хватили через край, решив, что Хосе поджег дом. А между тем это не так. Хосе — безобиднейший из всех известных мне людей. Что из того, что натура у него увлекающаяся и непостоянная? Вчера он горел желанием проникнуть в мир старинного танца, сегодня он изучает историю, а завтра займется геологией. Я считаю, увлечение игрой пламени — очередная его причуда.

— Значит, Хосе здесь ни при чем?

— Абсолютно.

— Тогда что же случилось с домом?

В ответ Фархад только пожал плечами:

— Кто знает!

Эркин собирался было еще кое о чем спросить, но Фархад поднес руку ко лбу, потер переносицу.