В тени зелёной беседки - [33]

Хулиганство с применением оружия представляет большую общественную опасность и, естественно, влечет большее наказание — лишение свободы на срок от трех до семи лет.

При этом совершенно не требуется, чтобы оружие было применено. Достаточно попытки его применить, чтобы наступила уголовная ответственность за такое хулиганство.

Рамки понятия оружия, когда речь идет о хулиганстве, закон значительно расширил, включив в него:

1) традиционные виды огнестрельного и холодного оружия, к каким относятся пистолеты, винтовки, обрезы, кинжалы, финские ножи, кастеты, независимо заводского они или самодельного изготовления;

2) гладкоствольные охотничьи ружья, топоры, любые ножи, в том числе обычные перочинные, складные, кухонные, столовые;

3) предметы, подвергшиеся предварительной обработке с целью специально приспособить их для нанесения телесных повреждений. Это могут быть резиновые, металлические и деревянные дубинки; заточенные металлические прутья, сделанные в виде трости; заточенные напильники и так далее — круг для фантазии не ограничен;

4) и, наконец, что особенно важно, любые предметы, которые «были заранее подготовлены виновным и находились при нем с целью использования при совершении хулиганских действий»[1]. Это могут быть отвертки, шаберы, напильники, велосипедные цепи, железные трубки, пружины — короче, все, чем можно наносить удары и что не подпадает под понятие холодного оружия.

Однако чаще всего хулиганы полагаются на силу своих кулаков и… скорость ног. Второе качество для них, кстати, далеко немаловажное. Во всяком случае Марков оценил его сполна, сидя вместе с Потаповым в приемном покое больницы в ожидании, пока Кукушкину наложат гипс на сломанную руку…

Глава VIII КОНЕЦ ГЛАВАРЯ

«На органы дознания возлагается принятие необходимых оперативно-розыскных и иных предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер в целях обнаружения преступлений и лиц, их совершивших».

(Статья 118 УПК РСФСР)

Беседка распадалась буквально на глазах. И довольно быстро. В том же темпе, в каком жила последнее время. Гены и Жени больше в ней не видно. Алексей, судя по всему, покинул ее надолго — лежит в больнице со сломанной рукой. Однако не эти потери волновали Митьку — они естественны, и здесь ничего не поделаешь. Хуже обстояло дело с Валеркой. Из-за того, что он и Валя после той злополучной стычки глаз не кажут в беседку, в ней и начались разброд и шатание. Даже Семён и тот посматривает в кусты, отдавая предпочтение своему «бизнесу». На Бориса тем более надеяться нельзя. Он хоть и молчит, но видно, что мечется между ним и Валеркой. И кто перетянет, еще вопрос. Как бы не пришлось остаться с одним Юркой. Поэтому Митька лихорадочно искал пути вернуть Архипова в беседку. Даже извинения передал через Бориса. Но все его попытки примирения наотрез отвергались.

— Или мы с Валей, или Митька. Другого не будет. Выбирай сам, — в очередной раз услышал Борис. — Или для тебя свет клином сошёлся на этом подонке?

— Так ты все время с ней. Зачем мне быть третьим лишним.

— Не валяй дурака. Ты нам не помеха.

— У меня с ней свои счёты, — замялся Борис.

— Какие? Ты уже не первый раз на что-то намекаешь. Я спрашивал у неё. Она против тебя ничего не имеет.

— Ещё бы! Зато я имею. Но это наше с ней дело. Не вмешивайся.

— Как знаешь, — обиделся Валерий.

— Кстати, дай мне ее адресок. Мы с ней разберемся, и тогда я, может, переметнусь к вам.

— Ещё чего! Я тебя знаю. Если хочешь, могу организовать встречу у меня.

— Не хочу, — надулся Борис. Он понимал, что теряет Валерку. Теряет из-за той же Вальки, сумевшей дважды его обокрасть: сначала деньги, потом друга. И главное, что Валерке не объяснишь…

Жизнь беседки поддерживалась теперь только водкой, которую регулярно приносил Митька. Без этого, пожалуй, и Борис отшатнулся бы. Да и Семёна она ещё заманивала в беседку, хотя без песен и Валиного смеха в ней стало совсем тоскливо. В этот вечер Митька заявился в беседку раньше обычного, когда там ещё хозяйничали мальчишки. А что оставалось делать, если домой путь закрыт? Хорошо хоть, соседский мальчишка предупредил, что в их квартиру прошел милиционер с какими-то людьми. «Целая толпа», — уточнил он. Давненько не было таких визитёров. Интуиция подсказывала, что он «погорел». Но насколько серьёзно? И кто продал? Не выяснив второго вопроса, не разгадать первой загадки.

Митька с нетерпением ждал ребят. Ему казалось, что прошли часы, пока наконец не просунулась в беседку Сенькина физиономия. Он потянул носом и, не обнаружив признаков «горючего», собрался придумать предлог и исчезнуть.

Но не тут-то было. Митька попросил задержаться. И таким тоном, что Семёну ничего не оставалось делать, как устроиться рядом на скамейке. В ожидании Бориса разговор не клеился. Не хотелось дважды повторяться. Лучше сразу обоим выложить невесёлые новости, тем более что они и их могут касаться. Борис пришёл, замешкавшись сверх обычного, чем начал было навлекать на себя подозрение. Решив не тянуть волынку, Митька сразу приступил к делу:

— Меня какая-то падла продала.

— То есть? — выдержав тяжёлый, в упор взгляд Митьки, спросил Борис.