В тени трона - [50]

– Ему действительно было восемнадцать, когда я встретила его?

Не знаю, отчего я спросила об этом, но Зин улыбнулся:

– На самом деле ему было двадцать. Он всегда казался моложе своих лет. Наши семьи живут в южных провинциях. Моей семье принадлежит большая часть рыболовного флота, а мать Портиса торгует специями.

– Его мать… – Меня одолела слабость. – Она знает?

– Из ИОО ей сообщили обо всем в тот день, когда вы вернулись. По крайней мере, теперь она знает, что ее сына не вышвырнули со службы с позором.

Я отвернулась, снова охваченная скорбью.

Зин еле слышно выругался.

– Слишком много болтаю. Простите, ваше высочество. То были трудные времена. Еще четыре месяца назад даже мы с Эммори не знали, чем занимался Портис. Его мать получит его страховку и все жалованье за это время.

– Все же это я погубила его.

– Вы в его смерти не виноваты. Портис сам сделал свой выбор, как и все мы.

– Портис… Прости, но именно я все испортила. – Признание далось нелегко. – Если бы я согласилась на ту работу, что он предлагал, мы бы встретились в Хортсмите…

Зин согласно кивнул, и мои внутренности вновь завязались узлом.

– Это я убила его, хоть и не собственными руками. Если бы я взяла ту работу, он был бы жив.

– Вы не можете знать это наверняка, ваше высочество. – В голосе Зина была такая спокойная уверенность, что я обернулась посмотреть на него. – Портис восхищался вами. Я знаю… – Он смущенно закашлялся. – Я знаю, как тяжело ему было лгать вам, особенно в последнее время. Он хотел сказать вам правду и убедить вас вернуться. Он верил в вас – в то, что вы поступите как надо.

На это у меня не было ответа. Что делать с внезапно обрушившейся на меня информацией, тоже было непонятно. Выяснять, насколько подробными были доклады Портиса, совсем не хотелось – да Зин, пожалуй, и не ответил бы, спроси я об этом прямо. И сердиться на то, что Портис лгал мне, тоже не стоило: ведь я и сама лгала ему все это время.

Вместо ответа я выпалила:

– Прости, что я сломала тебе нос.

Приятно удивленный, Зин рассмеялся. Его смех отскочил от гранита камина и запрыгал по комнате, будто снежинки за окном. Я слегка улыбнулась в ответ. Узел внутри мало-помалу распустился, и дышать стало легче.

– Я мог бы и догадаться, что вы на это способны, – сказал Зин, справившись со смехом. – Глупая ошибка.

– А что с твоей ногой?

Зин тут же помрачнел, и я пожалела о своем любопытстве.

– Ваше высочество…

– Зин не любит говорить об этом. Неприятные воспоминания. Однако он слишком вежлив, чтобы сказать это прямо, – ответил Эммори от двери.

Но я не могла остановиться. Рассудив, что вреда от этого в любом случае никакого, я спросила:

– Это тогда ты получил звезду?

Зин заметно передернулся, и этого было достаточно, хотя Эммори даже не кивнул.

– Да. Может быть, мы как-нибудь расскажем вам эту историю. – Прислонившись к столбику, поддерживавшему полог над кроватью, он скрестил руки на груди. – Не хотите ли сообщить мне, что разбудило вас в столь ранний час?

Пожав плечами, я запахнула ворот синего шелкового халата, едва не сползшего с плеча.

– Дурной сон. А ты, экам? Ты вообще когда-нибудь спишь?

– С тех пор, как встретил вас, – нет, ваше высочество.

Зин хмыкнул. Я улыбнулась в невозмутимое лицо Эммори, радуясь, что неловкий момент прошел.

– На самом деле, – сказал Эммори, – я был на совещании. Через несколько дней состоится церемония, на которой должна присутствовать императрица. Биал считает, что в ее состоянии это невозможно, и просит вас заменить ее. Мне его идея не нравится, но сначала я хотел бы согласовать решение с вами. Если хотите, мы подумаем, как это организовать.

– Я ценю это. – На самом деле это было слишком мягко сказано. В глубине души я пришла в восторг: наконец-то Эммори признал, что вопросы моей безопасности нужно обсуждать и со мной! – Но, прежде чем мы приступим к обсуждению, хотелось бы выпить чаю. – Я встала и отправила Стасе сообщение. – Позвольте мне одеться. Встретимся в гостиной.

– Конечно, ваше высочество.

Оба поклонились и направились к двери.

– Эммори.

Он остановился в дверях. Рука его соскользнула с плеча Зина.

– Ваше высочество?

– Давай согласимся, если ты не думаешь, что это чересчур опасно. Кто-то убил моих сестер. Мы понятия не имеем, кому можно доверять, и врагам разумнее всего продолжать попытки убить меня.

– Они не убьют вас.

Я уже поняла, что, когда Эммори говорит в таком тоне, да еще сопровождая это тихим гортанным рыком, спорить с ним не стоит. Но я и не собиралась – просто мне действительно не хотелось умирать.

Отчаянно захотелось сбежать – как можно быстрее и дальше. Мне вовсе не хотелось становиться императрицей. Хотелось проснуться от этого страшного сна – в безопасности, в объятиях Портиса. Но сбежать я никак не могла. Не могла оставить смерть сестер неотомщенной. Значит, нравится мне это или нет, придется стать императрицей.

Боги, помогите нам…

Церемония, о которой так непринужденно говорил Эммори, оказалась возжиганием светильника в дворцовом храме. С этого начиналась череда праздников, последним в которой был Пратимас, и зажечь светильник мог только член императорской фамилии. Это единственный светильник, который будет гореть в ночь на Пратимас, как маяк во тьме, напоминающий, что свет победит, невзирая ни на что. Перед самой зарей в утро Пратимас люди зажигают свои светильники, чтобы разбудить солнце. Это волшебное зрелище – начиная от дворца, вдоль каждой улицы, на крыше каждого здания зажигаются огоньки. Я слышала, что на некоторых планетах Империи зажигают летучие фонарики и отпускают их ввысь, но своими глазами никогда такого не видела.