В те дни на Востоке - [89]
Когда полк проходил по улицам, сельчане стояли по сторонам. Китайцы — с кумачевыми флажками в руках или с красными повязками на рукавах — хором кричали, поднимая кверху большой палец:
— Шанго! Шанго!
Русские выносили воду, молоко, овощи, угощали солдат.
Старков подошел к двум девушкам, наливавшим воду из ведра в кружки. Что-то странное было в их облике: глаза черные, немного суженные, а лица белые, европейские.
— Здравствуйте, красавицы!
— Здравствуйте, здравствуйте, — кланялись девушки.
— Вы — русские?
— Наполовину… Отец у нас — китаец, — ответила одна из сестер.
— Много тут было японцев?
— Много. Вчера все убежали — вас испугались.
— А вы не боитесь нас?
— Вы же наши друзья. Папа часто говорил, что придут русские и освободят нас.
На другой улице Старков остановился около магазина, брошенного японцами, около которого вытянулась длинная очередь. Китайцы бесплатно раздавали продукты всем, кто подходил. Двое вышли из магазина с пакетами риса, лапши, сахара. Увидев Старкова, они раскланялись.
— Сыпасиба, капитан… Лусска япона гони, китайса слабода получай. Шанго!..
Веселова остановили три русские старушки. Одна высокая, худая рассказывала, что когда-то жила под Читой. Там у нее братья и сестры остались. Другая, в цветной кофте, расспрашивала:
— Богу-то у вас молятся?
— Кто хочет, молится.
— А ты, сынок, молисся?
— Нет, — отмахнулся Веселов.
— Это пошто же? Нешто можно жить без бога?
— Так его же нет.
Старушки закаркали, как вороны:
— Это кого, бога-то нет? Да вы что, рехнулись?
— Большевики вам внушили такие греховные мысли. — А я тоже большевик.
Старушки опять загалдели:
— Нет, сынок, ты не большевик, ты человек. А они, говорят, с рогами и с хвостами, на чертей похожи…
…Полк остановился на окраине села, где находился японский гарнизон. За оградой из штакетника красовались кирпичные коттеджи, в которых жили офицеры. А позади ютились деревянные солдатские казармы.
Пока подтягивались повозки, походные кухни, солдаты подкреплялись яйцами, огурцами, помидорами, подаренными сельчанами. Шумилов раздобыл бутылку китайского ханшина.
— Попробуем, что за ханжа. — Он налил в крышку от фляжки и поднес ко рту. В нос пахнул сивушный запах. Но солдат все-таки выпил. — Крепкая, гадость! Вроде нашего денатурата. Водой надо разбавлять.
Понемножку выпили все, кто хотел, хотя ругались и отплевывались.
Ханжа повысила настроение. Старков достал из повозки ротную гармошку и заиграл подгорную. Данилов с Вавиловым запели:
Тридцать шестая армия, действовавшая на левом крыле Забайкальского фронта, наносила главный удар из района Старо-Цурухайтуй, а вспомогательный — со станции Отпор по Маньчжуро-Чжалайнорскому укрепрайону с выходом на Хайлар. Ставилась задача — овладеть районом Хайлар на десятый день операции и отрезать пути отхода японцев к Большому Хингану.
Однако события развертывались с феноменальной быстротой и сверх ожидаемых успехов. Передовой отряд армии в составе танковой бригады, стрелкового полка, самоходно-артиллерийского дивизиона и других спецподразделений под командованием генерал-майора Бурмасова, форсировав Аргунь в районе Старо-Цурухайтуя, двинулся к Хайлару. Не встретив серьезного сопротивления, отряд за день преодолел сто пятьдесят километров и вечером 9 августа овладел мостом через реку Хайлархэ. Здесь был получен приказ командарма — ночью ворваться в город. Бурмасов отдал приказ: стрелковому полку с частями усиления занять южную часть Хайлара, а танковой бригаде — войти в город с северо-востока.
С наступлением сумерек танкисты, обойдя укрепрайон «Восточная сопка», к двадцати трем часам овладели железнодорожной станцией и рабочим поселком. Но к центру города прорваться не смогли. Из укрепрайона сопки Або-ту японцы открыли артиллерийский огонь. Кроме того, бросили в контратаку полк с танками, стремясь выбить русских из поселка и со станции.
Стрелковый полк, совершив глубокий обход с юга, только к утру 10 августа вышел на окраину Хайлара. Там он встретил яростное сопротивление японцев. Бой шел весь день. Наши силы иссякали.
На помощь передовому отряду командарм Лучинский перебросил на машинах девяносто четвертую дивизию генерал-майора Замахаева. В полдень 11 августа дивизия подошла к Хайлару и очистила город от японцев. Но гарнизон укрепрайона не сдавался.
Передовой отряд генерала Бурмасова направился к Большому Хингану, а дивизия Замахаева приступила к штурму сопок. Атакам предшествовала мощная артподготовка, усиленная бомбардировщиками с воздуха. Но японцы были неуязвимы: из амбразур железобетонных сооружений ухали пушки, строчили пулеметы. Атаки захлебывались. Девяносто четвертая дивизия и другие прибывшие части несли большие потери.
Под вечер, на пятый день войны, к Хайлару подошел полк Миронова. Батальоны укрылись в лощинах, куда не долетали японские снаряды.
Арышев с Быковым выдвинулись на взгорок, вынули бинокли. Бурые высоты подковой охватывали подступы к городу. Со стороны это был обыкновенный степной пейзаж. Но при внимательном осмотре можно было заметить на склонах темные точки железобетонных дотов, а у подножья — противотанковые рвы.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!