В таежной стороне - [15]
— Ну! — высказал свое сомнение Михайла. И спросил: — А с чем руду едят?
— С умением.
— Пусть молодежь пробует, а нам неспособно.
— Ну, как знаешь, насильно мил не будешь, — отходя от старика, заметил Рудаков.
Михайла крикнул:
— Значит, заработки будут больше?
Рудаков утвердительно кивнул головой и пошел к шлюзам, на которых шла съемка золота.
Золотоизвлекательный шлюз — наклонный деревянный лоток метровой ширины, с высокими, в рост человека, дощатыми стенками — по всей длине застилался деревянными торцами — шашками. Между торцами, как в карманы, оседало тяжелое золото, когда его вместе с песком водой прогоняли через шлюз.
Съемка была в разгаре. Уже снятые и обмытые торцы лежали кучей за бортом шлюза, а в нем шла доводка обогащенной золотом породы, вымытой из торцовых карманов. Наташа деревянной дощечкой собирала и потом вновь слегка разбрасывала породу в медленно текущей по шлюзу воде. Вода уносила мелкие камешки, и на дне все отчетливее проступали маленькие кучки серебристого, амальгамированного ртутью золота. У бортов шлюза стояли старатели, молча наблюдая за Наташей.
Рудаков хотел было задать свой обычный для съемки вопрос: «Как улов?» — но не сделал этого: хмурые лица старателей говорили о многом.
Наташа собрала в железный совочек снятое золото, но его было так мало, что оно не покрывало дна совка.
— Теперь ясно — план свой артель совсем провалит. Сезон скоро кончается, гидравлики замерзнут, — разочарованно протянула девушка.
— План по смыву породы мы выполняем, а что золота нет, не наша вина. Мы золотишко здесь не сеяли, — пошутил председатель.
— Здесь крохоборничаем, а рядом, на Медвежьей горе, залежи нетронуты лежат, — не сдавалась Наташа.
— А кто их видел? — крикнул рыжий Дымов.
— Наука определила.
— Наука в нашем деле ни к чему, мы золото, как собаки, чуем. Потому не мути, девка, народ. Понятно? Не наше дело с рудником связываться, там без нас обойдутся, — горячился Пихтачев.
— Не нам попов судить, на то черти есть, — ехидно поддакнул Дымов.
— А как же план золотодобычи выполнять будем? — спросил председателя Иван и взглянул на молчавшего Рудакова.
— Не бойся, паря, фортуна — родная сестра старателю, малость помучает, но не бросит. Плана нет до первого самородка. Найдем — и все долги разом покроем. Старатель с малолетства расположение к золоту имеет, это понимать надо.
— Нет, Павел Алексеевич, на казенных работах план не фартом выполняют. А про наше слово — досрочно пятилетку выполнить — забыл? — наступала на Пихтачева Наташа.
— Пятилетка на то и есть пятилетка, чтобы ее в пять лет выполнять, — огрызнулся тот.
Теперь в спор решил вмешаться Рудаков.
— Наташа права. Вы забыли, что план у нас — закон, не выполнять его — значит творить беззаконие.
Старатели, удрученные, примолкли, старики недоверчиво качали головами. Тишину нарушал только шум воды, размывающей породу.
— Это ты, Сергей Иванович, того… загнул, — показав загнутый палец, усмехнулся Пихтачев.
— Вы думаете, что законы не для старателей писаны? Возьмем хотя бы сегодняшний прогул на третьей гидравлике. Что ты, председатель, думаешь предпринять? — задал вопрос Рудаков.
Павел Алексеевич развел руками.
— Не первый раз он запьянствовал, хоть под суд отдавай.
— Вот, вот, давно нужно было кое-кого за ушко да на солнышко, а ты покрываешь.
— Придется, что поделаешь, хоть и жалко, — ведь за старателем не пропадет, он завсегда свое отработает. Так я говорю, народ? — обратился Пихтачев к старателям.
— Вестимо! — закричал Михайла, разворачивая гидромонитор.
— Недаром старики говорят: старатель — птица вольная, его не смеришь на общий аршин, он и работает и пьет по своему разумению, — поддержал председателя Дымов.
— Птица вольная? — переспросил Рудаков. — Красиво сказано. Так кто же в самом деле старатель? А? — обведя всех пытливым взглядом, спросил он.
Старатели неловко молчали, не находя ответа на такой странный вопрос. Действительно, кто же они?
— Рабочий? — подсказал инженер.
— Нет, — ответила Наташа.
— Крестьянин?
— Нет, — возразил Иван.
— Добытчик, вот кто, — нашелся Пихтачев.
— У нас такого класса нет. Старателю нужно приставать к одному какому-нибудь берегу, свое место в жизни находить, — заявил Иван.
Этот разговор обескуражил Пихтачева. Председатель потерял свою самоуверенность и, чтобы не упасть в глазах дружков, попытался свести все к шутке:
— Больше двух веков старатели по нашей земле ходили, а теперь вроде беспачпортными бродягами стали. Так, что ли?
Но шутка председателя успеха не имела, старатели молча поглядывали на Рудакова, они ждали, что скажет он.
— Вы подумайте над тем, что сказал Иван… А теперь, Павел Алексеевич, скажи мне: ты знаешь о том, что твои артельщики, по существу, работают впустую, копейку рублем добывают?
— Думать-то мне некогда, Сергей Иванович, хозяйство у меня большое, — уклончиво ответил председатель. И добавил: — Оно конечно, маловато стали давать золотишка, слов нет. Сколько пива, столько песен.
Рудаков усмехнулся.
— Выходит, умерла та курица, что несла золотые яйца.
— Что поделаешь, будем искать другую курочку-рябу, — не унывал председатель.
— Сказке конец. Принимайтесь-ка за большое дело, стройте Медвежий рудник, — предложил Рудаков.
Автор романа «Инженер Северцев» — писатель, директор научно-исследовательского института, лауреат премии Совета Министров СССР, а также ВЦСПС и СП СССР, — посвятил это произведение тем, кого он знает на протяжении всей своей жизни, — геологам и горнякам Сибири. Актуальные проблемы научно-технического прогресса, задачи управления необычным производством — добычей цветных и редких металлов — определяют основное содержание романа.«Инженер Северцев» — вторая книга трилогии «Рудознатцы».
Этот роман завершает трилогию, посвященную жизни современных золотодобытчиков. В книге читатель встречается с знакомыми ему инженерами Северцевым и Степановым, узнает об их дальнейшей жизни и работе в горной промышленности, вместе с героями столкнется с проблемами производственными и личными.
Действие романа Анатолия Яброва, писателя из Новокузнецка, охватывает период от последних предреволюционных годов до конца 60-х. В центре произведения — образ Евлании Пыжовой, образ сложный, противоречивый. Повествуя о полной драматизма жизни, исследуя психологию героини, автор показывает, как влияет на судьбу этой женщины ее индивидуализм, сколько зла приносит он и ей самой, и окружающим. А. Ябров ярко воссоздает трудовую атмосферу 30-х — 40-х годов — эпохи больших строек, стахановского движения, героизма и самоотверженности работников тыла в период Великой Отечественной.
В книгу Семена Гехта вошли рассказы и повесть «Пароход идет в Яффу и обратно» (1936) — произведения, наиболее ярко представляющие этого писателя одесской школы. Пристальное внимание к происходящему, верность еврейской теме, драматические события жизни самого Гехта нашли отражение в его творчестве.
Марианна Викторовна Яблонская (1938—1980), известная драматическая актриса, была уроженкой Ленинграда. Там, в блокадном городе, прошло ее раннее детство. Там она окончила театральный институт, работала в театрах, написала первые рассказы. Ее проза по тематике — типичная проза сорокалетних, детьми переживших все ужасы войны, голода и послевоенной разрухи. Герои ее рассказов — ее ровесники, товарищи по двору, по школе, по театральной сцене. Ее прозе в большей мере свойствен драматизм, очевидно обусловленный нелегкими вехами биографии, блокадного детства.
Прижизненное издание для всех авторов. Среди авторов сборника: А. Ахматова, Вс. Рождественский, Ф. Сологуб, В. Ходасевич, Евг. Замятин, Мих. Зощенко, А. Ремизов, М. Шагинян, Вяч. Шишков, Г. Иванов, М. Кузмин, И. Одоевцева, Ник. Оцуп, Всев. Иванов, Ольга Форш и многие другие. Первое выступление М. Зощенко в печати.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
Содержание нового произведения писателя — увлекательная история большой семьи алтайских рабочих, каждый из которых в сложной борьбе пробивает дорогу в жизни. Не сразу героям романа удается найти себя, свою любовь, свое счастье. Судьба то разбрасывает их, то собирает вместе, и тогда крепнет семья старого кадрового рабочего Ивана Комракова, который, как горный алтайский кряж, возвышается над детьми, нашедшими свое призвание.
О Великой Отечественной войне уже написано немало книг. И тем не менее роман Григория Коновалова «Истоки» нельзя читать без интереса. В нем писатель отвечает на вопросы, продолжающие и поныне волновать читателей, историков, социологов и военных деятелей во многих странах мира, как и почему мы победили.Главные герой романа — рабочая семья Крупновых, славящаяся своими револю-ционными и трудовыми традициями. Писатель показывает Крупновых в довоенном Сталинграде, на западной границе в трагическое утро нападения фашистов на нашу Родину, в битве под Москвой, в знаменитом сражении на Волге, в зале Тегеранской конференции.