В стародавние годы - [11]
Вышгородский княжеский терем был деревянный, но прочной и красивой постройки. Этот терем был выстроен святой Ольгой, часто проводившей в нем время: княгиня более других городов любила Вышгород. Двор Святополка многим отличался от дворов других князей: здесь на всем лежал польско-литовский отпечаток, слышалась ляшская речь.
В те далекие времена между русским и ляшским языком разница была небольшая, да и в обычаях русских и ляхов, этих двух столь родственных народов, различия большого не замечалось, но уже тогда обозначилась разница в характерах этих двух народов, долго потом боровшихся за главенство в славянском мире. Уже и тогда, хотя это было до формального разделения церквей (1054 г.), римское духовенство смотрело на папу не столько как на представителя духовной власти, сколько как на земного властелина и, утверждая веру по латинскому обряду, подчиняло народы светской власти папы, старалось в жизнь этих народов вносить римско-германские обычаи. Германский император, действовавший заодно с папой, выставлялся католическим духовенством как глава всех государей. Такие же мысли старался внушить Святополку епископ Рейнберн, приехавший вместе с женой его, дочерью польского короля Болеслава.
Лишь только Святополк вошел к себе в одрину, как к нему явился Рейнберн в сопровождении приехавшего вместе со Святополком из Киева патера Фридриха.
— Приветствую тебя, великий князь, — сказал Рейнберн, полный человек средних лет с гладко выбритым лицом и с лукавыми прищуренными глазами.
— Прошу благословения твоего, — ответил Святополк.
— Я от имени папы римского благословляю тебя. Всего два дня тому назад гонец привез мне из Кракова присланное из Рима письмо: в нем папа шлет тебе привет и выражает уверенность, что ты достигнешь того, чего достоин. Папа, как видишь, не ошибся! Ты уже великий князь! Благодари папу: он помог тебе мудрыми советами, он поддержит тебя и в дальнейшей борьбе с братьями, которые, конечно, будут стараться вырвать у тебя великокняжеский стол. О, этот новгородец Ярослав!
Положим, его же люди теперь против него, но во всяком случае бойся его! Итак, папа во многом помог тебе и еще поможет, когда это потребуется, но не забудь же своих обещаний папе. Теперь ты в долгу у него!
— Я помню, — ответил Святополк, и по лицу его промелькнуло едва заметное недовольство. — Я умею держать свое слово, и пусть папа не сомневается.
— Без папы, — продолжал между тем хитрый Рейнберн, — ты никогда не достиг бы великокняжеского стола, хотя он и принадлежит тебе по праву: ты знаешь, как относился к тебе отец твой, ты знаешь, что ваше духовенство против тебя… Кстати, что сказал тебе ваш митрополит?
Святополк передал Рейнберну разговор свой с митрополитом и Анастасом, сообщил, что они относятся вполне сочувственно к его исканиям великокняжеского стола.
— Знаю, — сказал Рейнберн, — но помни, князь, что и митрополит, и Анастас на твоей стороне, пока за тобой сила: они всегда будут на стороне того, в чьих руках власть. Пошатнется твое положение — и они отвернутся от тебя, да и то помни, что они греки, а русское духовенство не на твоей стороне: оно на стороне Ярослава. Ты видел Илариона?
— Нет, не видел, и, конечно, он не станет искать встречи со мной…
— Все-таки ты должен повидаться и с ним, и с Горисветом, и с Предславой. От них в Киеве все зло. Братья твои рассеяны по своим землям, с ними тебе легко будет справиться, но за Предславу, Горисвета и Илариона постоят киевляне. Помни это… Ну да потолкуем еще завтра: ты, я вижу, устал с дороги…
На следующий день утром в гриднице собрались Святополк, его жена Клотильда, Рейнберн и Фридрих. На губах у Клотильды, женщины высокого роста, с умным взглядом голубых глаз, змеилась презрительно-недовольная усмешка.
Святополк сидел понурив голову и пил пиво из большого ковша.
— Тут дело первой важности, а он не может обойтись без вина и пива. Чего ж ты молчишь?
— А вот почему, — ответил Святополк, ударяя кулаком о стол. — Мне порой кажется, что неладное мы задумали, что все наши планы разлетятся и что нам придется бежать отсюда, если, конечно, мы останемся живы…
— Его, старшего брата, лишают законного права, а меня и детей хотят лишить всего… Что ж я, польская княжна, для того шла за тебя замуж, чтобы быть под властью того или другого из братьев твоих? Не потому ли и выдал меня отец мой за тебя, что ты уверял, что будешь великим князем? Отец мой скоро будет уж не князем, а королем, а его дочь и внуки сидят на скудном уделе! Хорош муж!..
Святополк ничего не ответил на слова Клотильды. Он еще ниже опустил голову.
— Слаб ты духом, князь, — заговорил Рейнберн. — Клотильда — женщина, а мужественнее тебя, и мужественнее потому, что сильна ее вера в могущество папы и друга его императора Генриха Второго. На чьей стороне папа, тот и будет победителем, а кроме папы, за тебя и император, и тесть твой, князь польский, а народ всегда идет за победителем.
Тогда встал Святополк. На побледневшем лице его сменялись злоба и тяжелая грусть. Он заговорил взволнованно:
— В недостатке мужества меня еще никто не упрекал и, думаю, никогда не упрекнет. Много ли было людей мужественнее и отважнее деда моего Святослава, а, по голосу всех, я вышел в него… Отрок, турий рог вина, да скорей…
В книгу вошли исторические произведения Л. Волкова и П. Загребельного, рассказывающие о жизни великого князя киевского Ярослава Мудрого.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.
Произведения, включённые в этот том, рассказывают о Древней Руси периода княжения Изяслава; об изгнании его киевлянами с великокняжеского престола и возвращении в Киев с помощью польского короля Болеслава II ("Изгнание Изяслава", "Изяслав-скиталец", "Ha Красном дворе").
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.