В шкуре бандита - [10]
Дав нам указания, Маркус кинул Вато мешок с формой инкассаторов и собрался было идти, как вдруг Вато сказал:
— Дай ему зажигалку. На всякий пожарный. Лучше мы с ним вместе подожжем, если услышим сирены.
— Ты о чем? Какие сирены? Ты что, в штаны наделал вместо Карнала?
— Ты нас затрахал! Не знаю, что ты задумал, но с нас хватит!
— Слушай, Вато, либо ты сейчас заткнешься, либо я пущу тебе пулю в лоб. Продолжаем операцию. Карнал, подбери свои яйца, маску и нож — и вперед, пока я не передумал.
Вато больше ничего не говорит. Он смотрит на меня, как на противника на ринге: дышит, раздувая ноздри, потом переводит взгляд на удаляющегося Маркуса.
— Во-первых, я не понимаю, что ты затеял, во-вторых, я не знаю, за кого ты себя принимаешь…
Марко на ходу бросает ему:
— Я принимаю себя за того, кто пустит тебе пулю в лоб, если ты будешь продолжать трахать мне мозги!
После этого душевного дружеского разговора я смотрю на Вато и вижу, как его глаза наполняются гневом. В течение всей операции он был спокоен, а теперь дал волю чувствам. Я должен успокоить его, потому что Вато Локо уже не раз доказывал нам, что может быть чертовски непредсказуем… Лучше заняться этим сразу, а то как бы чего не вышло.
Он ненавидит несправедливость, потому что сам стал жертвой самой большой в мире несправедливости: его бросили. Но он еще и спортсмен высокого разряда со всякими там девизами типа «Сохраняй спокойствие, чтобы сохранить энергию». Хотя все это не помешает ему вставить свое слово, если он с тобой не согласен, и, можешь быть уверен, он сохранит свои спокойствие и энергию, чтобы устроить твоей заднице встречу с асфальтом… Он теряет самоконтроль, я это чувствую, и мне бы не хотелось еще раз увидеть его таким, поэтому я вступаюсь:
— Не бери в голову. Перестань. Все будет хорошо.
Я не нахожу других слов, но понимаю, что эти звучат неубедительно, особенно учитывая то, что я сам того же мнения, что и он. Но по крайней мере, я попытался его успокоить. Он отвечает мне с растерянным видом, как ребенок, утонувший в своих собственных эмоциях:
— Я знаю, но тут другое… У меня такое предчувствие, что Марко что-то задумал. Он мне угрожает, этот недоумок!
У него на лбу надуваются вены. Где он, тот парень, которым я так восхищался? Надувшись от гнева, он все еще переживает глубоко внутри малейший нагоняй, сделанный в его адрес, он готов взорваться… И тогда — да здравствует разруха!
— Мне кажется, Вато, теперь нам нужно быть готовыми ко всему. Я все еще доверяю и тебе, и Мехди, даже если он и восхищается этим попугаем! Я знаю вас. Я вас уважаю. Но с этим идиотом все кончено! За все эти годы я никогда его таким не видел. Только сейчас он раскрылся во всей красе. Ну и плевать на то, что он шеф. Плевать на то, что он якобы всем заправляет и это он придумал план. Если в тот или иной момент придется принять трудное решение, я тормозить не стану.
Черт! От запаха денег у меня закружилась голова. Я не ради денег обо всем этом заговорил, но мой мозг сообразил, что в случае, если «Маркус out», бабки достанутся только нам троим. Страх, сомнение и волнение словно испарились. Их сменила сумасшедшая эйфория: мечты о богатстве, удовольствии и шике, о резкой смене образа жизни. Черт! Я не могу это остановить. Самые красивые слова в мире не могут перебить эти мечты. У меня под рукой целый рай, как тут удержаться?!
Ладно. До этого пока дело не дошло, да и с этим хлюпиком пока ничего не ясно… Впрочем, по мне, так лучше бы пахло кускусом или коброй: мне было бы легче, мне бы казалось, что я у Мехди, на кухне у его мамаши… Его мамаша! Она такая же, как он! При всех своих пороках она передала сыну по наследству одно достоинство — человечность. Нужно получать удовольствие от того, что приносишь удовольствие. Получать удовольствие от того, что у тебя в кормушке… Я начинаю искать рифму: кормушка-заварушка-погремушка… Четыре с половиной миллиона евро, черт!
Я начинаю понимать, что происходит в головах у некоторых политиков, которые борются за власть. Это вдруг охватывает тебя, а потом отпускает… Потом снова охватывает и снова отпускает. Но в конце концов приходится сделать выбор, и он оказывается далеко не человечным. Эти мерзавцы как и все мы. Просто люди, такие же слабые и беззащитные, как мы с вами. Им кажется, что они могут переехать в другую страну и стать теми, о ком никто никогда не забывает. Но, как и я со своими ценностями, они обрушиваются, подобно карточному домику, не устоявшему под градом из бабла.
НУ И ФИГ С НИМ!! Пусть эти ценности рушатся. Ну да… Это старо как мир. Это все начинается еще с игрушек в детском саду. Когда они у тебя есть, ты берешь их с собой. Ты их прячешь в рюкзак между тетрадями. А когда их у тебя нет, ты воруешь их у тех, у кого они есть. И так же прячешь в рюкзак между тетрадями. А потом дома засовываешь их под кровать или в шкаф.
Я думаю обо всем этом и понимаю, что на тот свет мы с собой ничего взять не сможем. К черту! Можешь мне прочитать хоть какую проповедь, но если я буду слушать ангела на правом плече, то все пропало. Человек по своей природе — гнусное создание? Его доля — запустить трезубцем в церковный хор и продать землю, которая из голубой превратилась в серую черту с раздвоенным хвостом? Не мне отвечать на все эти вопросы. В данный момент я просто послушно делаю свою работу.
Никогда не задумывались, вы, о чайных грибах? Мне с детства казались они чем-то потусторонним – выходцы не из нашего мира. Данный рассказ, конечно, не о грибах. Это маленькая история обычного россиянина – Олега Сысоева, который совершенно не мог представить, что жизнь его так круто изменится. Содержит нецензурную брань.
Девять человек, немногочисленные члены экипажа, груз и сопроводитель груза помещены на лайнер. Лайнер плывёт по водам Балтийского моря из России в Германию с 93 февраля по 17 марта. У каждого пассажира в этом экспериментальном тексте своя цель путешествия. Свои мечты и страхи. И если суша, а вместе с ней и порт прибытия, внезапно исчезают, то что остаётся делать? Куда плыть? У кого просить помощи? Как бороться с собственными демонами? Зачем осознавать, что нужно, а что не плачет… Что, возможно, произойдёт здесь, а что ртуть… Ведь то, что не утешает, то узлы… Содержит нецензурную брань.
У озера, в виду нехоженого поля, на краю старого кладбища, растёт дуб могучий. На ветви дуба восседают духи небесные и делятся рассказами о юдоли земной: исход XX – истоки XXI вв. Любовь. Деньги. Власть. Коварство. Насилие. Жизнь. Смерть… В книге есть всё, что вызывает интерес у современного читателя. Ну а истинных любителей русской словесности, тем более почитателей классики, не минуют ностальгические впечатления, далёкие от разочарования. Умный язык, богатый, эстетичный. Легко читается. Увлекательно. Недетское, однако ж, чтение, с несколькими весьма пикантными сценами, которые органически вытекают из сюжета.
События, в которых вы никогда не окажетесь, хотя прожили их уже не раз.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Метафоричный рассказ о том, как амбициозная главная героиня хочет завершить проект всей своей жизни, в котором видит единственную цель своего существования. Долгое время она сталкивалась с чередой неудач и неодобрением родственников, за которым стоит семейная трагедия, а сейчас рассуждает о причинах произошедшего и поиске выхода из сложившейся ситуации.
Мальвине — тринадцать лет, и она, как все ее сверстницы, ходит в школу, любит болтать с лучшей подружкой Лиззи, занимается музыкой, воюет с мальчишками на вилле, катается на велосипеде, влюбляется, ссорится со старшей сестрой, навещает дедушку, словно Красная Шапочка…Но что-то не так. У Мальвины есть темная тайна — то, в чем стыдно признаться, но очень тяжело держать в себе. Однажды она пытается рассказать правду родным, но ее не хотят услышать и понять. Даже брат, который раньше всегда ее поддерживал…Пронзительный, светлый, остроумный, поэтичный роман немецкой писательницы Беате Терезы Ханики — ее первая книга для подростков, но именно за него Беате получила несколько премий, и в том числе была номинирована на Немецкую детскую литературную премию.Перевод данной книги был поддержан грантом Немецкого культурного центра им.
Лето всегда пахнет луговыми цветами, любовью и счастьем. Безмятежность июльских дней — это застывшее время, когда секундная стрелка трепетно останавливается, оглядывается по сторонам и понимает, что спешить ей совершенно точно некуда.Сбежав из пыльного и душного Стокгольма и окунувшись с головой в хуторскую жизнь, Адам и Мари-Лу подарили это лето друг другу, утонув в воспоминаниях, спорах, смехе. Их связывает череда летних каникул, прогулки по красивейшему лугу, окрещенному «бронзовым веком», и наивное детское «я хочу, чтобы мы всегда были вместе».
Благодаря роману Стефана Касты «Притворяясь мертвым» вы узнаете, какова цена дружбы и есть ли альтернатива мести.Подросток Кимме находится между двумя мирами. В одном, более близком, — вечера в «пряничном» домике с приемными родителями Кристин и Джимом, тушеный цыпленок с ломтиками моркови и книги. В другом, чуждом ему, — вечеринки, совместные походы и первая любовь.Пытаясь влиться в компанию ради девушки, в которую влюблен, Кимме отправляется с приятелями в лес на выходные. Понаблюдать за птицами. Никто не мог и предположить, чем это закончится для Кимме: он оказывается брошенным в лесу, с серьезным ранением и слабой надеждой на спасение…«Притворяясь мертвым» — книга о выборе, совести и способности прощать.Роман Стефана Касты, лауреата премии Астрид Линдгрен, был отмечен Августовской премией и почетным знаком Нильса Хольгерссона.
«Никто не спит» известной шведкой писательницы Катарины Киери — роман о самом тяжёлом, о немом горе потери. Элиасу шестнадцать, он замкнут, закомплексован и зациклен лишь на одном: три года назад его жизнь изменилась навсегда, мама ушла из дома и не вернулась. Годы идут, а жизнь так и делится на строгие «до» и «после». Он написал маме 120 писем, и пока никакое «после» для него просто не складывается. Вежливое молчание с отцом, отсутствие друзей в школе… Хобби и досуг тоже остались в той жизни. Три года — настоящая пропасть, и в одиночку ее не перешагнуть.