В сетях паука... - [24]

— Ого! Ты что, мамуля, пир решила затеять? Сколько денег-то потратила! — Сашок проснулся, взлохмаченный и голодный.

— Я есть хочу. Мама, дай бедному дитяти что-нибудь пожевать, а то помру.

— Сейчас, подожди минутку, суп разогрею.

Я вытащила из холодильника кастрюлю и поставила на плиту.

— Так, быстро отойди от стола, и зачем колбасу ломаешь, забыл, где ножи лежат? Дай сюда, горе моё, сама тебе бутерброд сделаю.

— Ага, сыра побольше и яичницу с колбасой и помидорами.

— Суп поешь, совсем без горячего нельзя, так и гастрит недолго заработать.

— Не хочу, я вчера ел, хочу яичницу с колбасой. А супчик Джерику вылей, вон, сидит, облизывается. Что, псина, мать зажала колбасу, не даёт нам с тобой? Проси, проси. Джерик хорошо усвоил, как можно меня разжалобить, смотрит молящими глазами, не моргая, и лапой выпрашивает угощение.

— На уж, голодающий, — я отрезала кусочек колбаски и сказала, — тихо бери, — а то, если забудешь его предупредить, полруки вместе с колбасой отхватит. А так нежно берёт, одними губами.

— Хватит смотреть на меня, тебе и палки колбасы мало будет, ты ведь даже не поймёшь, что съел, проглотишь и всё тут.

Но Джерик не отставал от меня ни на шаг, хвостом мотаясь за мной по кухне.

— Уйдёшь ты, наконец, я когда-нибудь грохнусь, и так на кухне не повернуться! Пёс виновато поджал уши и нехотя залез под стол, уходить совсем он и не собирался, как обычно выжидая момента, когда я начну резать мясо, чтобы повторить попытку вымогательства. И ведь знает негодник, что я не выдержу. Да что там говорить, бутерброд или печенье никогда до конца сама не доедаю, делюсь с ним по-братски.

Сашка от души смолотил сковородку яичницы, три бутерброда с сыром, запил кружкой молока и довольный вытянулся на диване возле телевизора.

— Ты что, на работу сегодня не собираешься? Время-то двенадцать часов.

— Нет. У меня смена завтра. Мам, да ты что, совсем всё забыла на радостях?

— Не дерзи, а то ремень возьму!

Сын рассмеялся, видимо, представив, как я — метр шестьдесят бегаю с ремнём за каланчой под метр восемьдесят с копейками. Да, силёнок на него у меня уже давно не хватает. Он меня, как игрушку, поднимает, здоровый вымахал, а как на отца похож…

— О, Господи!.. Сергей?.. Нет, быть такого не может! Но… Разве бывает такое сходство?! Кажется, я схожу с ума. Они так похожи… Бред какой-то, этого не может быть, просто совпадение. Дура я… а если он, зачем я его пригласила, да ещё про сына всё выболтала?.. Идиотка несчастная! — мысли метались, опережая одна другую. — Стоп. Что это на меня нашло? Даже если и так, он же не посмеет забрать Сашку. Сын уже не ребёнок, сам решит, с кем ему оставаться. А может у него тоже есть дети, и Саша ему не будет нужен. Так-так, вспомнила, он говорил что-то насчёт жены… Господи! Он вдовец, и детей у него нет. Всё-всё-всё, хватит, надо взять себя в руки, иначе натворю бед. Может он и не вспомнит, что я это я. Поживем, увидим. Только Сашке я ничего не скажу. Пока не скажу. Может, все-таки я ошибаюсь? Даже не знаю, то ли плакать, то ли смеяться, — мой лоб покрылся мелкими бисеринками пота, голова кружилась, и немного знобило, — наверняка, нервы, — единственное, что пришло мне в голову.

— Надо успокоиться, — приказала я себе, — надо и точка. Если Сергей всё же появится, сделаю вид, что не узнала его, в том смысле, что до вчерашнего дня никогда прежде его не встречала.

Промыв курицу, я натёрла её специями и поставила в духовку. Плов занял гораздо больше времени: надо было нашинковать морковь, лук и нарезать кусками мясо. Рис я мою непосредственно перед засыпкой в казан. Ах, да, чуть горох не забыла, он уже хорошо размок и увеличился в размерах. Чеснок и зиру достала, пора начинать. Обжарила мясо, лук и морковку, залила на пять минут водой и стала мыть рис. В голове полный кавардак, как бы чего не забыть. Соль, совсем из головы вылетело. Лена пришла, когда я уже заканчивала салат.

— Чем помочь? — подруга критически осмотрела кавардак на моей кухне, вздохнула и взялась за уборку.

— Ты садись, отдыхай, сама помою, вот только помидоры нарежу и всё уберу.

— Слушай, что-то видок мне твой не нравится. Колись, в чём дело? — Лена быстро вымыла посуду, горой возвышавшуюся в раковине, и взялась за веник, — чего молчишь? У тебя на полу больше продуктов, чем в казане.

— На душе неспокойно, как-то внутри всё дёргается, — пробурчала я и взвизгнула — из пальца закапала кровь.

— Всё, дай нож, сама дорежу, иначе не только палец, всю руку отхватишь. Слушай, у тебя температуры нет случайно, ты, как рак, красная.

— Наверно, от плиты просто. Дорезала? Сыр в холодильнике, тёрка знаешь где, я пойду, хоть ванну приму, со вчерашнего дня не мылась.

Горячая ванна и успокаивающая пена сделали своё дело, я немного расслабилась. Высушила феном волосы и подкрасилась.

— Ну вот, дело другое, а то какая-то ты растрепанная сегодня. Сашка где?

— Джерика выгуливает.

— А я-то думаю, почему визга не было при моём появлении. Сергей — Серёга… Слышь, Мариша, я вот спросить хочу, тебя что, на Серёгах клинит?

— Ты о чём? — не поняла я и застыла посреди кухни с кружкой кофе.

— Просто я такой тебя видела только однажды, когда ты бегала на свидание с тем Серёгой, Сашкиным отцом. Когда он уехал, больше ни один мужик не вызывал в тебе такой бури эмоций. Есть и ладно, надо же с кем-то жить. А сейчас ты, как в молодости, горишь вся, глаза аж сияют. Так, или мне показалось?