В сетях любви - [31]

— Это? Нет. Разве я не говорила, что-то платье под стать вкусу джентльмена? Никогда не поверю, что джентльмена способен взволновать белый муслин. — Она приблизилась к двери, развернулась и пошла назад. — Что касается вашего ответа, давайте это будет нашим последним упоминанием такого понятия, как «удача». Мудрый понтер признает только вероятность.

— Вероятность, конечно. — Чтоб ему провалиться! Он чувствует себя мальчишкой, который корчится под буравящим взглядом гувернантки.

— Если конкретно, то в большинстве азартных игр вероятность не меняется. При каждом броске костей, при каждом обороте колеса рулетки шанс выиграть остается таким же, как и раньше. — Из-за сомкнутых за спиной рук ее плечи были отведены назад, поэтому ее грудь приподнялась и натянула ткань корсажа. Он устремил взгляд мимо нее в стену. — В двадцать одно, однако, вероятность меняется до тех пор, пока колода не перетасована заново. Понтер, который ведет счет, может делать ставки исходя из этой вероятности.

— Естественно. Высокие ставки — когда есть вероятность прикупить хорошую карту, низкие — когда нет.

— Естественно. Значит, вы схватили суть понятия «вероятность»? Как противоположность «удаче»? — Она остановилась за стулом напротив и склонила голову набок. В ее голосе явственно прозвучало сомнение, и это даже обидело его.

— Достаточно, чтобы играть, я бы сказал.

— Очень хорошо. Мы сыграем в одну игру. Пока не в двадцать одно. — Она накрыла ладонью выложенную им колоду карт. — Хотите сделать ставку?

— Рискнуть еще какой-то суммой? Вряд ли. — Он откинулся на спинку и положил руки на стол. — Мне нравятся другие ставки. — Да, вот это точно прозвучало провокационно, но он уже заверил ее в своих благородных намерениях. Она знает, что ей нечего бояться.

И в ее глазах действительно не было никакого страха, когда она резко вскинула голову. До его фразы она сортировала карты, а сейчас замерла. Ее взгляд на несколько мгновений задержался на его лице, потом стал опускаться вниз, медленно, как тающее мороженое, которое растекается по тарелке. Галстук. Плечи. Обтянутые перчатками руки на столе. Сам стол, который скрывает остальную часть его тела. Затем ее взгляд вернулся к картам, и она принялась сортировать их заново.

— Боже мой, мисс Слотер. — Ее дерзость пробудила в нем некоторые желания, в том числе и абсолютно неуместное желание рассмеяться. — Вы только что мысленно раздели меня и обнаружили, что я вас хочу?

Она сжала губы, чтобы — ради себя самой и ради карт — скрыть лукавую улыбку.

— Как я могла прийти к такому выводу? — Она выдернула карту из колоды и положила ее на стол. Тройка червей. — Такое искусство раздевать обладает одним изъяном. Приходится в значительной степени полагаться на свое воображение. Во всяком случае, в том, что относится к самому интересному.

— Я избавлю вас от необходимости утруждать свое воображение. Он большой. — Замечательно. Он всего пять минут в ее обществе — и вот уже дошел до такого. — И прежде чем вы мне ответите, позвольте заверить вас, что вам придется поверить мне на слово. Я не намерен представлять доказательство на спор или ради чего-то еще.

Улыбка внезапно появилась на ее лице, резко, как будто он своими словами заставил ее появиться.

— Я не подвергаю сомнению ваше утверждение. Все мужчины такие хвастунишки, не так ли? У каждого мужчины, с которым спит проститутка, он таких размеров, каких она в жизни не видела. — Бубновая двойка заняла свое место рядом с тройкой червей. — Как бы то ни было на самом деле, я не буду спорить на это. Я просто провоцировала вас — уж больно вы правильный и важный. В будущем постараюсь сдерживаться.

— Да. Будьте так любезны.

Улыбаясь еще лучезарнее, она выложила к первым двум картам туза пик, заняла свое место на противоположной стороне стола и отодвинула колоду.

— Итак, каковы ставки, Блэкшир? — Она с деловым видом принялась стягивать с правой руки перчатку.

Внутри у него что-то перевернулось, когда он услышал, как она произносит его имя без вежливого «мистер». Он отвел взгляд, чтобы не видеть, как из перчатки высвобождается алебастрово-белая кожа.

— Вопрос. — Да, так ему удастся вывести ее из равновесия. — Если я выиграю, я задам вам вопрос, и вы будете обязаны ответить. Если выиграете вы, сможете задать вопрос мне.

Она сняла перчатку и бросила ее на колени.

— Я ведь могу и солгать.

— Мне это отлично известно.

Она принялась за другую перчатку.

— А вы даже не знаете, какую игру я предлагаю.

— Более того, я знаю, что вы без колебаний смошенничаете. — Он пожал плечами. — Давайте играть.

— Это даже трудно назвать азартной игрой. Но вы сами увидите. — Перчатка соскользнула с ее руки и тоже упала на колени. Изящными пальчиками она собрала карты — туза, двойку и тройку, взяла их так, чтобы он их не видел, и принялась что-то делать с ними. Затем она опять разложила перед ним карты, картинкой вниз. — Скажите мне, где туз, и можете задавать свой вопрос.

— Его тут нет. Вы подменили карты, пока я не видел.

Она вдруг засияла, улыбка получилась счастливой, как будто ее обрадовала какая-то неожиданная весть.

— Нет. Но мне нравится ваш образ мысли, поэтому я дам вам еще один шанс. Еще одна попытка.