В сантиметре от смерти - [8]
Кобра уходила между корней кустика куда-то под камень. Очевидно, здесь было хорошо ей известное убежище, Несколько раз Алексей пытался подцепить ее крючком и отбросить на чистое место, но змея соскальзывала с дрючка и с каждой секундой протискивалась под камень все дальше и дальше. Вот уже почти наполовину скрылась она под камнем, а Алексею никак не удавалось приостановить ее упорное движение.
— Скорее! Скорее! — отчаянно закричал он. — Уходит под камень. Задержать не могу, нужен второй крючок!
— Прижми ее, Алеша! Прижми крючком к земле! — на бегу кричал Илларионыч, — Прижми, не давай уходить!
Из последних сил Илларионыч подбежал к автомобилю, мгновенно выхватил из кабины второй крючок и, почти падая от усталости, подбежал к Алексею. Тому удалось, наконец, прижать змею крючком к земле. Змея рвалась из-под прижимавшего ее крючка, судорожно скручивалась и извивалась, но глубже под камень продвинуться уже не могла. Подскочивший Илларионыч подцепил ее возле первого крючка своим и осторожно, чтобы не повредить, потянул к себе. Змея не поддавалась. Илларионыч, не ослабляя, но и не усиливая натяжение, продолжал тянуть змею из норы. Подоспевший Курбан-Нияз схватил третий крючок и вертелся рядом с ними, пытаясь принять участие в схватке.
— Курбан-Нияз! — не отрывая от змеи взгляда, крикнул Илларионыч. — Справимся сами. Приготовь на всякий случай аптечку и мешок.
— Хоп, хоп! — ответил Курбан-Нияз и опрометью кинулся к машине.
Схватка продолжалась. Мало-помалу змея стала уступать усилиям Илларионыча, и ее блестящее коричневое тело постепенно выходило из-под камня. Вот уже показался капюшон и…
— Внимание! — крикнул Илларионыч.
Поздно! Почти в тот же миг кобра резко выдернула из норы свою голову, грозно зашипела, чуть приподнявшись над землей, и, молнией кинув к ногам Алексея свободную часть туловища, злобно вцепилась в носок его сапога. Только толстая кожа обуви предохранила охотника от ее смертоносных зубов. В тот же миг Алексей крючком отбросил змею подальше от камня и от ног. Змея развернулась в воздухе длинной блестящей лентой. Едва коснувшись земли, она бросилась наутек. Крючки охотников снова преградили ей путь. Тогда кобра быстро подняла над землей переднюю часть своего более чем метрового тела, злобно зашипела и еще больше раздула капюшон.
— Отвлекай! — крикнул Илларионыч Алексею и обошел змею сзади. Алексей осторожно протянул свой крючок к голове змеи. Кобра, пытаясь схватить его зубами, резко ударила железо головой, но тут же крючок Илларионыча прижал ее к земле посередине туловища. Теперь нужно было прижать голову.
Охотники знали, что один укус или даже царапина зубов ядовитой гадины могут стоить им жизни, и внимательно следили за каждым ее движением, оберегая друг друга. Рассвирепевшая змея рвалась из-под крючка Илларионыча, грозно шипела и стремительными бросками убирала голову от крючка Алексея. Первая, вторая, третья попытки — и все безрезультатно.
Вот, кажется, сейчас голова змеи будет прижата, но крючок снова упирается в землю, а змея мечется и опять угрожает охотникам.
Илларионыч решил прижать кобру ногой. Как назло, крючок Алексея опять скользнул мимо змеиной головы. Сделав стремительный рывок, она вцепилась зубами в голенище сапога Илларионыча почти у самого верха, но в тот же момент Алексей подцепил ее крючком, отвел в сторону и плотно прижал к земле. Приближалась развязка.
Прижатая в двух точках, змея не прекращала яростного сопротивления. Пытаясь освободиться, она продолжала извиваться и дергаться. Но теперь тщетно — крючки охотников крепко удерживали ее.
— Беру, — скорее выдохнул, чем сказал Илларионыч. Он нагнулся и быстрым уверенным движением схватил змею чуть позади ее страшной пасти.
Алексей взял у Курбан-Нияза бязевый мешок, широко раскрыл его и подставил Илларионычу. Илларионыч протолкнул в глубь мешка сначала хвост и туловище змеи, потом другой рукой осторожно перехватил снаружи мешка шею змеи, зажал ее вместе с тканью и сказал:
— Завязывай, Алеша, и держи мешок выше завязки.
Алексей завязал мешок и, держа его подальше от себя, сказал:
— Готово!
Илларионыч отпустил голову змеи, она бешено забилась и завертелась, ища выхода, но скоро свернулась в клубок и затихла.
— Опусти на землю и легонько отбрось.
Когда Алексей сделал все, что ему велел Илларионыч, тот поднял мешок со змеей и, держа его выше завязки, понес к машине.
— Ну, — сказал Алексей, утирая лицо рукавом, — кажется, все…
Он достал папиросу, но прикурить не мог: пальцы дрожали.
— Ничего, Алеша, — добродушно улыбнулся Курбан-Нияз. — Привыкнешь. Первый раз и не так бывает…
Вернулся Илларионыч. Похлопал Алексея по плечу:
— Не тушуйся, малый. Я после первой змеи всю ночь уснуть не мог. Это ведь не зайца подстрелить… Давайте завтракать.
— Надо огурцы подобрать, — сказал Алексей.
— А где они? — спросил проводник.
— Возле родника. Только начал их мыть, как увидел кобру. Я рассыпал их, а собирать было некогда.
Курбан-Нияз подошел к роднику и рассмеялся.
— Чего смеешься? — крикнул Илларионыч.
— Нет больше огурцов. Все потоптали…
— Ладно, — примирительно сказал Илларионыч, — обойдемся и без огурцов. Главное — кобра наша!
