В пустынях Казахстана - [37]
Всюду по отмелям небольшие, около пяти-шести миллиметров, триперстки. Такое название они получили за три длинных щетинки на лапках задних ног. Они похожи и на кобылок, и на медведок. У них продолговатое тело, округлая головка, короткие усики, мощные прыгательные ноги. В нашей стране известен только один род с несколькими видами. Все они живут по берегам водоемов, хорошо прыгают, плавают, роются в земле, питаются растениями. Образ их жизни плохо изучен.
Едва я постелил на землю тент, как добрый десяток этих грациозных насекомых уселись на него и застыли, будто ожидая дальнейших событий. Они были очень зоркими, эти малышки. Стоило только приблизиться к одной из них, протянуть руку, карандаш, как мгновенно срабатывали мощные задние ножки и триперстка пулей уносилась в неизвестном направлении. В среднем триперстка прыгала в высоту около полуметра, а, описав траекторию, опускалась примерно в метре от прежнего места. Выходит, что она прыгала в высоту в сто раз длиннее своего тела, в длину же — около двухсот раз. Если бы человек обладал такими же способностями, то ему не стоило бы труда перепрыгивать небоскребы высотой в двести метров, а для того чтобы преодолеть расстояние в один километр, понадобились бы всего два прыжка. Одна триперстка случайно забралась в эмалированную миску и-, пытаясь выбраться, безнадежно скользила ножками и скатывалась обратно. Терпение у триперстки оказалось отменным. Попытки вызволения из заколдованного места следовали одна за другой. Но почему же она, такая прыгучая, не могла воспользоваться своими чудесными задними ножками? Я поднес к триперстке палец.
Осторожная и бдительная, она мгновенно спружинила тельце щелкнула безотказным приборчиком легко и грациозно поднялась в воздух и исчезла. Вот какая забавная! Неужели сразу не могла догадаться? Или, может быть, следовала строгой традиции, принятой в ее племени: прыгать полагалось, когда грозила опасность. Все остальное время надо терпеливо ползать. Всегда не напрыгаешься! Для этого нужно немало энергии, а попусту кто же будет ее расходовать. Жизнь животных строго подчинена закону всяческой экономии.
Возле проточки оказалось много кобылок-летуний. Впервые я встретился с ними едва ли не двадцать лет назад, в счастливую пору смелых и далеких путешествий по пустыням на мотоцикле. Счастливую потому, что после велосипеда моторизованный транспорт казался верхом совершенства.
Тогда из множества кобылок хорошо запомнилась летунья. Она была не такая, как все, — потревоженная, легко взлетала кверху и, грациозно лавируя в воздухе, уносилась далеко от опасности. Очень часто, и это казалось необычным, срываясь с земли при моем приближении, она садилась на деревья, исчезая среди их листвы.
— Почему кобылки-летуньи садятся на деревья? — спрашивал я специалистов по прямокрылым.
— Не знаем! — отвечали мне. — Далеко не все в природе должно иметь свою причину и объяснение.
— Отчего же летуньи, как пишется в руководствах, обитают по берегам рек и озер? — допытывался я.
— Тоже не знаем! Очевидно, такая исторически обусловленная привязанность ее к этой обстановке жизни.
В общем маленькая кобылка-летунья не желала раскрывать свои секреты и вскоре была забыта.
Зима 1969 г. выдалась богатой снегами, а лето — дождями В это время, проезжая через Сюгатинскую равнину, я заглянул в урочище Бартугай но пробраться к излюбленному месту не смог. Здесь все преобразилось до неузнаваемости: река изменила русло, бросилась на тугаи и, разлившись по ним, понеслась многочисленными проточками. Странно выглядели погруженные в воду великаны тополя, ивовые и облепиховые рощицы.
Черноголовая разновидность узорчатого полоза встречается редко
Всюду по отмелям крошечные триперстки
Выбираясь на сухие каменистые склоны, я неожиданно увидел мою старую знакомую — кобылку-летунью. Она беспечно слетела с задетой мною ветки дерева, ловко спланировала над водой среди зарослей и снова уселась на дерево. Этот короткий перелет сразу открыл секреты кобылки, и невольно подумалось: куда же делись все остальные кобылки, которые скрипели на своих музыкальных инструментах в этих местах до паводка, верещали на разные голоса, прыгали и разлетались во все стороны из-под ног? Их всех смыли бурные потоки, они или погибли, или расселились в другие места, и только одна скромно окрашенная летунья осталась на своем месте, жива, весела, энергична. Ей хоть бы что, она отлично живет на деревьях и на них пережидает губительные для других наводнения.
Через месяц я снова встретился с кобылкой-летуньей, но уже в тугаях реки Или. Здесь недавно спал паводок, поднялись над водой косы. Освободились заросли трав и кустарников. В тугаях всюду встречались только одни кобылки-летуньи. Нигде не было слышно стрекотания столь обычных кобылок-хортиппусов, скаларисов и многих других. Потревоженные летуньи свободно и легко перелетали на другой берег широкой мелководной протоки. Поэтому кобылки-летуньи и живут возле ручьев, озер и рек и садятся на деревья — они приспособились к такому образу жизни, хотя сильные и губительные паводки здесь редки.
Вечером наступила необыкновенно чуткая лесная тишина. Слабые лесные шорохи, далекий гул горной реки Чилик создавали особенное настроение обостренного внимания к окружающему. Оно, по-видимому, передалось собаке. Она водила ушами, вслушивалась, принюхивалась. Я быстро разостлал тент, надул резиновый матрац, расстелил постель, натянул марлевый полог, уложил в порядок вещи, привязал рядом к колышку собаку и раскинулся на постели. После долгого дня так приятен был отдых. Рядом, почти над самой головой, и в отдалении распевали соловьи, ворковала малая горлица. Над полянкой, шурша крыльями, носились стрекозы.
