В пучине бренного мира. Японское искусство и его коллекционер Сергей Китаев - [63]

Шрифт
Интервал


III-26В

“Хэ гассэн”

Свиток. Бумага, краски. 1847. Театральный музей Университета Васэда

“He Gassen”

Hand scroll. Paper, colors. 1847. Waseda University Theater Museum.


III-26С

“Хэ гассэн”

Собирание боевого отравляющего вещества в два мешка. Свиток. Бумага, краски. 1847. Театральный музей Университета Васэда.

“He Gassen”

Collecting of Gases in a Bag. Hand scroll. Paper, colors. 1847. Waseda University Theater Museum.


Так что художник картинки, с которой мы начали, не подписался не потому, что стеснялся такого сюжета. У него (как и у неизвестного издателя) были другие основания остаться инкогнито. Этот диптих был выпущен в 1868 году, во время войны Бо̄син между сторонниками императора и защитниками старого сёгуната. Иными словами, художник использовал известный в веках сюжет, чтобы высказаться на злободневную политическую тему, на которую высказаться открыто было опасно.

В правом верхнем углу, под картушем, вьется на ветру (или, лучше сказать, на испускаемых ветрах?) знамя с изображением круга и надписью слоговой азбукой “яки” 「◯やき」. Это была обычная для городских улиц тех дней вывеска, означавшая “жареный батат”. И это же кушанье называлось еще сацума имо 薩摩芋 – батат по-сацумски. Соответственно, под этим знаменем выступали антисёгунские силы, ведомые кланом Сацума.

Противоборствующие партии можно распознать по клановым узорам на их кимоно. Вокруг большого мешка, из которого, как из мощной пушки, вырывается струя, сгрудились императорские силы (собственно, мешок и есть император): кланы Тё̄сю̄, Сацума, Тоса и др. От их мощи разлетаются кланы Токугава, Аидзу, Кувана и др.


III-26D

“Хэ гассэн”

Открытие мешка с газом. Свиток. Бумага, краски. 1847. Театральный музей Университета Васэда.

“He Gassen”

Opening of a Bag with Gas. Hand scroll. Paper, colors. 1847. Waseda University Theater Museum.


Но и это еще не все. Апелляция в названии к почтенному по возрасту, но малопочтенному по сюжетам жанру картинок тоба-э вызывала в сознании современников не только овеянные вековой славой конкурсы пердунов. Самая первая битва войны Босин между проимператорскими и сёгунскими войсками произошла в январе 1868-го (4-й год эры Кэйо) близ дороги Тоба к югу от Киото. И это совпадение анонимные сатирики просто не могли не использовать. Жаль, что мы не знаем их имен. Ну и, наконец, последнее. Клан Сацума и его сторонники победили силы сёгуната. Чем обычно побеждают в бою? Воинской силой (хэи рёку 兵力). А в этом сатирическом боевом листке одна сторона побеждает другую посредством хэ ирёку 屁威力 – могучей силой пука. В этой омонимической травестии художник или автор заданной ему программы просто превзошел сами себя. И ведь однозначно не скажешь, на чьей стороне художник.

Таким образом, эту картинку с грубым, едва ли не раблезианским юмором на тему флатуленции и крепитации можно вписать сразу в несколько искусствоведческих рубрик: это и пародическое иносказание митатэ, и политическая сатира фусига, и менее известный жанр последних десятилетий существования гравюры укиё-э – “игры взрослых” (отона-но тавамурэ).

27

Такуми, персонаж в ритуальном наряде, украшенном эмблемой Хаккаку

Figure (Takumi) with Kakkaku-ren Crest

Подпись: Утасигэ га

Каталог 2008, т. 2, № 846, инв. № А.26892

Воспроизведен отпечаток из: Муниципальная библиотека, Токио

Утагава Хиросигэ I

Utagawa Hiroshige I

歌川 広重

1797–1858

Вверху две большие красные эмблемы клуба “Хаккаку”: два переплетенных кольца с восьмигранным внешним краем и круглым внутренним. Они полускрыты за внутренней рамкой, но появляются еще три раза: в виде герба на одежде, в виде приношения на жертвенном столике и один раз внизу – в картуше на черном фоне. Под картушем рамка с фамилией заказчика, которая читается “Конага” (или же, с меньшей вероятностью, “Оха” или “Коха”). По всей видимости, этот альбом принадлежал человеку с таким именем, поскольку оно встречается еще на нескольких листах. В верхней части в веерообразном картуше написан иероглиф “такуми” 工 – так называли представителей строительных специальностей. Возможно, Конага был строительным подрядчиком (или состоятельным мастеровым), который заказал композицию с изображением святого покровителя строительств. За спиной этого персонажа расположены крест-накрест две огромных стрелы. Это часть мунэагэ-но гу 棟上具 – “предметы для мунэагэ”, или ритуальные вещи, используемые при подъеме конькового бруса. Правая двухметровая бамбуковая стрела оснащена наконечником, который имеет форму редьки с ботвой, а у левой – раздвоенное жало с мордой мифологического китайского льва сиси. Повыше видны оперения двух обычных стрел и круглая мишень.

III-27


Имя Утасигэ в подписи использовал для работы в сэндзяфуда и прочих малых формах ведущий мастер пейзажного жанра Хиросигэ. Он же нарисовал сходную фигуру бога войны Хатимана с луком и стрелами и именем заказчика Фугин (см. с. 132).

28

Кунжутные охаги наших дней

1868

Sesame Ohagi of Our Days. 1868

當世ごまのお萩

(Тоё гома-но охаги)

Цветная ксилография. Диптих ōбан

Каталог 2008, т. 2, № 510, инв. № А.29460-61

Воспроизведен отпечаток из: Музей графических искусств, Матида

Неизвестный художник школы Утагава


Рекомендуем почитать
Мир чеченцев. XIX век

В монографии впервые представлено всеобъемлющее обозрение жизни чеченцев во второй половине XIX столетия, во всех ее проявлениях. Становление мирной жизни чеченцев после завершения кровопролитной Кавказской войны актуально в настоящее время как никогда ранее. В книге показан внутренний мир чеченского народа: от домашнего уклада и спорта до высших проявлений духовного развития нации. Представлен взгляд чеченцев на внешний мир, отношения с соседними народами, властью, государствами (Имаматом Шамиля, Российской Империей, Османской Портой). Исследование основано на широком круге источников и научных материалов, которые насчитывают более 1500 единиц. Книга предназначена для широкого круга читателей.


Провинциализируя Европу

В своей книге, ставшей частью канонического списка литературы по постколониальной теории, Дипеш Чакрабарти отрицает саму возможность любого канона. Он предлагает критику европоцентризма с позиций, которые многим покажутся европоцентричными. Чакрабарти подчеркивает, что разговор как об освобождении от господства капитала, так и о борьбе за расовое и тендерное равноправие, возможен только с позиций историцизма. Такой взгляд на историю – наследие Просвещения, и от него нельзя отказаться, не отбросив самой идеи социального прогресса.


Тысячеликая мать. Этюды о матрилинейности и женских образах в мифологии

В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.


Гоголь и географическое воображение романтизма

В 1831 году состоялась первая публикация статьи Н. В. Гоголя «Несколько мыслей о преподавании детям географии». Поднятая в ней тема много значила для автора «Мертвых душ» – известно, что он задумывал написать целую книгу о географии России. Подробные географические описания, выдержанные в духе научных трудов первой половины XIX века, встречаются и в художественных произведениях Гоголя. Именно на годы жизни писателя пришлось зарождение географии как науки, причем она подпитывалась идеями немецкого романтизма, а ее методология строилась по образцам художественного пейзажа.


Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.


Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают

«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.