В приисковой глуши - [10]

— Прекрасно, — отвечал учитель. — Но не пойти ли мне с вами домой, и мы можем переговорить после того, как ваша рана будет перевязана?

— И она была хорошенькая? — продолжал Мак-Кинстри, не двигаясь с места.

— Очень.

— И вы нашли хорошеньким ее платье из нового магазина?

— Да, ответил учитель. Быть может, немножко слишком нарядным для школы, прибавил он вразумительно, и…

— Но только не для нее, но только не для нее, — перебил Мак-Кинстри. Я думаю, что таких платьев можно еще достать там, откуда она приехала! Вам нечего беспокоиться, пока Гирам Мак-Кинстри жив, у Кресси не будет недостатка в платьях.

М-р Форд безнадежно глядел на безобразную мызу, видневшуюся вдали, и на тропинку под его ногами; затем перевел глаза на руку, все еще покоившуюся у него на плече.

— В другое время я подробнее поговорю с вами о вашей дочери, м-р Мак-Кинстри.

— Говорите теперь, — сказал Мак-Кинстри, продевая раненую руку в руку учителя. — Я люблю вас слушать. Вы из тех, что успокоиваете, и мне это приятно.

Тем не менее учитель чувствовал, что его собственная рука не так тверда, как рука его спутника. Было однако бесполезно отступать теперь, и с тем тактом, какой он только сумел проявить, он облегчил свою душу от тяготившего его вопроса. Он распространился о предварительном поведении Кресси в школе, об опасности нового усложнения такого же рода, о необходимости держать ее на положении ученицы и о желательности ее перевода с этою целью в высшее учебное заведение, где была бы зрелая наставница одного с нею пола.

— Вот, что я желал сказать сегодня м-с Мак-Кинстри, но она отослала меня к вам.

— Так, так, — сказал Мак-Кинстри, одобрительно кивая головой. — Она добрейшая женщина в околодке, и во всех делах такого рода, — он слегка помахал раненой рукой в воздухе, — лучше ее не найти. Она дочь Блера Роулинса и вместе с братом Клеем одна лишь уцелела после двадцатилетней борьбы с Мак-Инти в западном Кентукки. Но она не понимает девушек, как мы с вами. Хотя и я не совсем понимаю, потому что недостаточно спокоен. Старуха сказала вам правду, говоря, что она была не при чем с помолвкой Кресси. Это верно! Да, по правде сказать, и мы тут не при чем с Сетом Девисом и Кресси.

Он помолчал и, подняв на секунду тяжелые веки и задумчиво глянув на учителя, прибавил:

— Коли хотите знать правду, то, говоря между нами, знаете, единственное лицо, ответственное за эту помолвку и за то, что она разошлась — это вы!

— Я! — проговорил учитель в неописанном удивлении.

— Вы! — повторил Мак-Кинстри спокойно, кладя обратно руку, которую было учитель пытался высвободить из своей. — Я не говорю, что вы это сознавали или хотели этого. Но это так вышло. Если вы хотите выслушать меня, то я вам объясню, как это вышло. Мне ничего проводить вас немного, потому что, если мы пойдем на мызу, то собаки увидят меня, поднимут лай, вызовут старуху, и прощай наша задушевная беседа. И я теперь стал немного спокойнее.

Он медленно двигался по тропинке, продолжая конфиденциально опираться на руку Форда, хотя, благодаря своим обширным размерам, и покровительственному виду, казалось, как будто он поддерживает его раненой рукой.

— Когда вы только что приехали в Инджиан-Спринг, — начал он, — Сет и Кресси ходили в школу, как всякие другие мальчик с девочкой, и ничего больше. Они знали друг друга с детства — Девисы были нам соседями в Кентукки и вместе с нами переселились в Сен-Джо. Сет, может быть, со временем и привязался бы к Кресси, как и Кресси к нему и между нашими семьями ничего такого не происходило, что бы помешало им жениться, когда б они того захотели. Но никаких слов об этом не говорено и никакой помолвки не было.

— Как же так, — перебил поспешно Форд, — мой предшественник, м-р Мартин, ясно высказал мне, что помолвка была и с вашего позволения.

— Это только потому, что вы обратили на это внимание в первый же день, как пришли в школу с Мартином. «Папа, — сказала мне Кресси, — новый учитель очень строг, и он заметил нас с Сетом, а потому вам лучше сказать, что мы помолвлены». — «Но разве вы помолвлены?» — спросил я. «Да ведь придет к тому, — сказала Кресси, — а если этот учитель приехал сюда с северными идеями об обществе, то лучше дать ему понять, что Инджиан-Спринг не совсем медвежий угол на счет всяких там приличий». Так я и согласился, и Мартин сказал вам, что все в порядке: Кресси и Сет — жених с невестой, и вам нечего о них беспокоиться. А вы целую историю подняли из-за этого и объявили, что школа не подобающее совсем место для обрученных.

Учитель не без смущения взглянул в лицо отцу Кресси. Оно было неподвижно и невозмутимо.

— Я не скажу вам, что теперь все это улажено. Беда моя, м-р Форд, в том, что я не спокоен, а вы спокойны, и вот чем вы меня берете. Потому что когда я услышал, что вы сказали, то сел на мустанга и поскакал в школу с тем, чтобы дать вам пять минут времени на то, чтобы очистить Инджиан-Спринг от своего присутствия. Не знаю, помните ли вы этот день. Я рассчитал так свое время, чтобы перехватить вас по дороге из школы, но приехал слишком рано. Я слез с лошади, привязал ее к кустам, подкрался к окну и заглянул в школу. В ней было очень тихо и спокойно. Белки играли на крыше, птицы щебетали и пчелы жужжали кругом, и никто не обращал на меня внимания. Вы ходили между маленькими девочками и мальчиками, поднимали за подбородок их головки и говорили с ними так мягко и спокойно, точно вы сами ребенок и их товарищ. И все они казались довольными и спокойными. И вот — не знаю, помните ли вы это — вы подошли к окну, заложив руки за спину, и глядели так спокойно и мирно и так задумчиво, точно вы были за сто миль и от школы, и от самого себя. И вот я подумал, что дал бы не знаю что, чтобы старуха увидела вас таким. И подумал я, м-р Форд, что тут