В Последней Гавани - [17]
— И повстречали предтеч? — уточнила Сандра.
— Хм, не уверен, — буркнул Курт. — Во всяком случае, мы никого там не видели.
— И не слышали! — поспешно добавил пилот.
— Я слышал! — закричал Курт.
— Галлюцинация, вызванная асфиксией, — пожал плечами Майк. И пояснил для Сандры: — На станции произошла авария, по нашей вине. Сработали аварийные системы, отсек загерметизировался, воздух откачали, чтобы предотвратить пожар. Мы с Куртом и почти вся команда застряли там. Кислород в баллонах почти заканчивался, когда нас вытащили. Курт крупнее меня, у него кислородное голодание началось раньше. С Древними поболтал в своих глюках.
— А не ты ли в бреду бормотал: «Пилот — часть корабля»? — взвился Курт.
— Я был ранен. А теперь я действительно часть корабля, — Майк усмехнулся и развёл руками.
Сандра покосилась на монитор. Она всё ещё не привыкла к виду Майка, «растущего» из пульта управления и не смогла сдержать эмоций. Заметив её гримасу, пилот обиженно нахмурился и отключил связь.
— Это случилось после того, как мы покинули станцию, — догадавшись о мыслях девушки, заговорил Курт. — Майк был ранен, но всё равно сел за пульт. Я точно не знаю, как именно происходили его изменения. Да если б даже я и видел это, то не смог бы описать. В человеческих языках нет нужных слов.
— Что это за изменения?
— У всех по-разному. Некоторые просто исчезли в одно мгновение. Предполагаю, что перешли в пространство с большим числом измерений. С другими процесс шёл постепенно, частично контролируемо. Зрелище то ещё, определённо не для слабонервных… Изменения коснулись не только тел, так что вызвал их не биологический вирус. Майк вот изменил пульт управления, а может и весь корабль. Он запрещает мне лезть в технический отсек, не говоря уж про сам пульт. Подозреваю, там внутри и не осталось никаких микросхем и проводов, а кнопки Майк жмёт просто по привычке или для вида, наверное, только тогда, когда я его вижу. Корабль послужил для него якорем, удержавшим в нашем мире.
— А ты сам? Ты вроде не изменился.
— Внешне — нет. Я слишком самовлюблён и эгоистичен, чтобы перестать быть самим собой, — хмыкнул Курт. — Ну и таблетки от кашля помогли. Этакий эффект плацебо. Но, думаю, медицинское обследование дало бы удивительные результаты. Я просто не хочу знать, чтобы продолжать верить.
— А все остальные исчезли?
— Стэнли ещё здесь, на корабле. Он держится, но уже не может вернуться в прежний облик. Он теперь наше секретное оружие. А некоторым даже понравились их новые возможности. Они покинули команду и зажили своими жизнями. Точно знаю, что двое — Меган и Джимми — пока в нашем измерении. С их помощью я и получаю большую часть сведений о перевозках. Но они не застревали внутри станции при аварии, оставались на корабле и вытащили остальных. Наверное, на них меньше подействовало то, что нас изменило. Чем бы это ни было.
— А что сказал тебе Древний?
— Он сказал: «Вы должны были умереть. Теперь вы живёте взаймы. Вы должны нам. Ничто не будет как прежде».
— Бред какой-то, — покачала головой Сандра.
— Да нет, всё логично и прямо в точку. Только взимать с нас должок Предтечи пока не являлись. Ну ничего, мы сами заглянем к ним в гости и уж отблагодарим за подарки от всей души, — зловеще усмехнувшись, изрёк Курт.
— Ну, допустим, перенесёт идол корабль к базе Древних, а что ты собираешься делать дальше? — поинтересовалась Сандра.
— Я предпочитаю решать проблемы по мере их поступления, так что буду действовать в зависимости от обстоятельств. Я ведь понятия не имею, с чем придётся столкнуться на станции, потому и строить какие-то планы бессмысленно, — отозвался рейдер. — Для начала нужно добиться толка от идола, чем я сейчас и займусь.
— Я с тобой.
— Нет, оставайся тут. Можешь наблюдать по монитору.
Рейдер вышел из кают-компании, оставив Сандру одну. Через несколько минут включился экран — видимо, об этом позаботился Майк. Изображение было разделено на четыре части, демонстрирующие вид с разных ракурсов с установленных в трюме камер. Глыба каменного идола по-прежнему покоилась на платформе автопогрузчика. Сандра слегка поморщилась при виде уродливого чудовища. Вероятно, дикари, придававшие статуе форму, представляли своего божка помесью разных животных, водившихся на планете или мифологических. Длинный нос, похожий на клюв, торчащие уши хищника, сложенные на груди когтистые лапы, куцые крылья — то ли первоначально задуманные такими, то ли обколотые и сглаженные временем, — приоткрытая пасть, полная клыков, узкие щели глаз под выпирающими надбровными дугами. Вряд ли кому-либо могло придти в голову просить подобное существо о каких-то благодеяниях или милостях.
В поле обзора одной из камер появился Курт. На голове у него был глухой шлем, какие надевают пилоты истребителей. На встроенном в щиток экране обычно отображалась вся нужная информация — это позволяло сосредоточить внимание, избавляя от необходимости вертеть головой для наблюдения за показателями дисплеев и мониторов. Шлем Курта был несколько переделан — на щиток подавался вид с мини-камеры, прикреплённой на лбу. Это изображение возникло и на экране Сандры, сменив вид с одной из внешних камер.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.
«Этопять», как пишут в Интернете. Это юбилейная пятая ежегодная антология лучших новых рассказов в жанре хоррора, мистики и триллера. Книга, пропустить которую вы не имеете права. Это девятнадцать – «волшебное» число Стивена Кинга – девятнадцать историй, от которых мурашки бегут по коже. Это сто – сто процентов ужасов и кошмаров прошлого, настоящего, будущего, среди которых наверняка есть и ваш персональный кошмар. Это три. И это тысячи. Три слова – Самая Страшная Книга, – которые стали паролем доступа в мир сверхъестественного для тысяч и тысяч читателей. Мы вновь открываем портал в темное измерение.
Всем, кто замыслил встать на пути его поисков, лучше резко передумать и бежать. Ибо этот парень в дурацкой шляпе хоть и зовёт себя Шутом, но мечом махать умеет, а совесть над ухом не зудит и не мешает перешагивать через трупы. Что уж говорить о его спутниках – бывший король и утратившая могущество титанша вовсе никогда чужую жизнь в грош не ставили. А когда в дуэт магии и меча добавляется ещё странное чувство юмора – смесь становится гремучей и взрывоопасной.
Черт знает, сколько у черта пальцев. Может, десять, а может – все пятнадцать. Но еще больше у черта масок, и он меняет их постоянно, являясь смертным в самых диковинных обличьях, иногда обманчиво-прекрасных, иногда – чудовищных. В этой книге собраны повесть и чертова дюжина рассказов, в которых нечистая сила предстает во всем своем жутком, леденящем кровь многообразии. Не сопротивляйтесь. Позвольте «Чертовым пальцам» перенести вас в мир, где ничто не является тем, чем кажется.
Он был обычным школьником, пока пьяный ангел не перенес его в другой мир, снабдив супер-силой. Теперь от него зависит судьба не только этого мира, но и, кажется, целого мироздания. Ему предстоит отыскать двенадцать предыдущих воинов, позабывших о своём призвании, и свергнуть власть зловещего мафиози по имени Дон Ган…
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.