В полдень, на Белых прудах - [25]
«Я не кстати, да?» — заговорил снова Ванька.
Катерина вытерла слезу:
«Ты всегда кстати, ты всегда у меня любимый», — и было сделала движение вперед, но Ванька снова отступил. Когда он это делал, Катерина, по всей видимости, заметила, что он припал на одну ногу.
«У тебя ушиб? — поинтересовалась она. — Ударился где-то?»
«Ты это о чем?» — не сразу сообразил Ванька.
«Ну, о ноге твоей!»
«А-а, пустяки».
«Но ты хромаешь?»
«Хромаю. — Ванька махнул рукой: — Расскажи лучше, как живешь».
«Я-то? — Катерина спохватилась: — Что ж ты в дверях? Проходи, глянешь».
Ванька неуверенно переступил порог.
Дети еще спали. В комнате гулко тикали часы.
«Ну как?» — Катерина поправила на груди халат.
Ванька еще раз обвел взглядом комнату:
«Ничего. Красиво, уютно, — и добавил: — Со вкусом».
«Тебя выбирала, тоже вкус имела», — торжествующе подчеркнула Катерина.
Ванька смутился.
Катерина это заметила.
«А ты изменился».
«Постарел?» — уточнил Ванька.
«Нет, несмелый какой-то стал. Раньше…»
Ванька перебил Катерину, заметил:
«Раньше и жизнь была иная».
«Ты что имеешь в виду?»
«А вот это хотя бы — богатство!»
Катерина прищурилась:
«А-а, ты вон о чем. Да, богаче, богаче мы стали жить».
«А я бы по-иному сказал: ловчее. Да-да, ловчее!»
«Ты завтракал?» — резко изменила тему Катерина.
«Спасибо».
«Спасибо — да или спасибо — нет?»
«Да».
«Это другое дело. — Катерина остановилась и не знала, как быть дальше. И тут она вдруг прильнула к нему: — Ну, что же мы, а? Неуж так и будем истуканами стоять? Ну? Любимый ты мой!..»
Он сидел потом в комнате, а Катерина возилась на кухне, готовя для него кофе. Он ей говорил: ему бы чаю, он в колонии привык к нему, а она стояла на своем: только кофе, он у нее гость и будет пить, что она пожелает. Кофе она приготовит чудно, по-турецки!
Он сидел и ждал кофе. И тут в комнату вскочил мальчик. Не было ли то видением, размышлял после Ванька? Нет, перед ним действительно стоял мальчик, примерно лет трех, упитанный, белоголовый.
«Дядя, ты наш папа?»
Ванька на него смотрел и не знал, что ответить.
Он уже было хотел что-то сказать, но в эту минуту появилась Катерина и мальчика увела. Возникшее внезапно напряжение вмиг развеялось, и он себя почувствовал облегченно.
Потом сидел он с Катериной на кухне и пил кофе по-турецки. О чем у них шел разговор, помнилось плохо, все происходило как во сне, во всяком случае, тогда ему так казалось.
…Вскоре вернулась тетка Ульяна.
Ванька поднялся:
— Дня через два схожу к Каширину и попрошу у него лошадей. Надо перевезти сено. Солнце припекает — может пересохнуть.
— Хорошо, — согласно кивнула тетка Ульяна.
— Я перевезу сено и пойду на работу.
— Хорошо, — опять кивнула тетка Ульяна, будто иного слова у нее не было.
После этого во двор уже вышел Ванька.
Глава шестая
Ванька и дед Матвей рано утром ушли переворачивать сено, а тетка Ульяна затеяла печь пироги. Племяш уж какой день дома, а она его сдобами и не баловала. Ему же как раз сейчас мучного нужно побольше — вон какой худющий, хворост хворостом. Словом, племяша откармливать и откармливать, чтоб стал гладким и чтоб его девка какая-нибудь полюбила.
Тетка Ульяна достала из сундука муку, принесла яиц, заготовила кувшин с молоком и принялась за дело.
Раньше, когда в их семье мать чего-нибудь испекала, был настоящий праздник. Особенно загоралась сестра ее, Вероника. Пирог с яблоками желаю, плача, кричала она. Мать дразнила дочь: а с жареными тараканчиками не хочет? Вероника в таких случаях взвывала, и та сдавалась: ладно, чего ревет, испечет она ей пирог с яблоками.
Что случилось с сестрой, часто думала тетка Ульяна, куда она пропала? Ни ее, ни мужа. Бедный Ванька…
Тетка Ульяна поставила тесто — пускай поднимается, и стала нарезать яблоки. Очистит одно, потом его на дольки порежет; светленькие кругляшки ложились одна на одну в миску.
Она, кстати, и сама любит пироги с яблоками, но уже давно не пекла, не было на то у нее никакого настроения. Иное дело теперь — племяш вернулся домой, за ним уход нужен; всяк день ломай голову, чем вкусным его накормить.
Тесто поднялось уже. Тетка Ульяна только было взялась месить, скрипнула дверь. Неуж так скоро Ванька и дед Матвей вернулись — первое, что пришло в голову. Но тут же сообразила: это Зинуля-Горемычка пришла к ней.
— Заходи, Зина, чего дразнишь, — отозвалась тетка Ульяна. — Я уж вижу: это ты скрипишь дверью.
Зинуля перестала прятаться, вошла в комнату. Она была в том же платье, в горошек; волосы на голове причесаны гладко.
— З-зд-дра-авст-твуйте, — протянула Зинуля.
— Здравствуй, здравствуй, доченька. Садись посиди. Я вот пироги с яблоками затеяла, Ваньку своего побаловать хочу. В тюрьме его пирогами не кормили, кашей овсяной да супом картофельным, говорит, вот чем.
Зинуля посочувствовала Ваньке:
— П-плохо ему т-там б-было.
— Не мед, конечно. Тюрьма, милая, не подарок, тюрьма — наука. Кто провинился — на исправление туда.
— И-ив-ван п-провинился? — Зинуля вопросительно смотрела на тетку Ульяну.
Та махнула, не стала отвечать, похоже, надоел ей один и тот же вопрос.
— Ты пироги с яблоками любишь? — перевела тетка Ульяна разговор на другое.
Зинуля смущенно повела плечами:
«Появление первой синички означало, что в Москве глубокая осень, Алексею Александровичу пора в привычную дорогу. Алексей Александрович отправляется в свою юность, в отчий дом, где честно прожили свой век несколько поколений Кашиных».
В однотомник ленинградского прозаика Юрия Слепухина вошли два романа. В первом из них писатель раскрывает трагическую судьбу прогрессивного художника, живущего в Аргентине. Вынужденный пойти на сделку с собственной совестью и заняться выполнением заказов на потребу боссов от искусства, он понимает, что ступил на гибельный путь, но понимает это слишком поздно.Во втором романе раскрывается широкая панорама жизни молодой американской интеллигенции середины пятидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
…Человеку по-настоящему интересен только человек. И автора куда больше романских соборов, готических колоколен и часовен привлекал многоугольник семейной жизни его гостеприимных французских хозяев.