В поисках Шамбалы - [17]
С другой стороны, если река Сита — это Тарим, то получается, что Хотан, как и б`ольшая часть Таримской котловины, лежит к югу от Ситы, что противоречит указаниям путеводителей в Шамбалу. В действительности один из них даже упоминает Хотан, указывая путешественнику пройти его и двигаться дальше на север, к Сите. В дополнение к тому, все комментарии к калачакре, подразделяющие Азию на шесть зон, помещают Шамбалу к северу от Ли, третьей зоны, соответствующей району, окружающему Хотан. Другое возражение против отождествления Шамбалы с этой частью Таримской котловины состоит в том, что эта область расположена сравнительно недалеко от Индии и была хорошо известна тибетцам в то время, когда они получили калачакру. Тем не менее, учение всё же могло прийти из этого района, при этом скрывая место своего происхождения и указывая в качестве такового таинственное царство далеко на севере.
Западный Туркестан, область, находящуюся в Средней Азии непосредственно к западу от Таримской котловины, тоже можно было считать историческим царством Шамбалы. Буддизм там также имеет долгую историю; была она и важным центром манихейского влияния. Согдийские купцы из района Самарканда и Ферганской долины принесли учение Мани в Китай и вполне могли принести калачакру в Индию. Хельмут Хоффман заявляет, что проследил маршрут, описываемый в путеводителях в Шамбалу, в эту область Памира, где, как он думает, некогда существовало это царство. Согласно указаниям древней тибетской религии бон, бонская версия Шамбалы, Олмолунгринг, лежит в общем в той же области, где-то в горах между Самаркандом и Алма-Атой. Во всяком случае, как перекрёсток торговых и военных путей греков, индийцев, персов, тюрков и многих других народов, Западный Туркестан конечно же подвергался всем религиозным влияниям, которые находят в калачакре.>12
Два возражения, однако, делают Западный Туркестан не столь многообещающей областью, как Турфан и Таримская котловина. Арабы завоевали эту область ещё задолго до появления калачакры в Индии, и их мусульманские преемники обратили население в ислам, сделав трудным распространение оттуда буддийского учения. Конечно, калачакра могла возникнуть ранее и сохраниться в уединённой горной долине, ставшей моделью для тибетской версии Шамбалы. И археологические находки действительно показывают, что на северной границе этой области, в районе Алма-Аты, буддизм продержался до середины XII в.>13 Другое возражение относится к реке Сита, главному ориентиру на пути в Шамбалу. Согласно самому реалистичному из путеводителей в это скрытое царство, эта река течёт на восток, тогда как основные реки Западного Туркестана, Амударья и Сырдарья, текут на запад. Однако, другие руководства расходятся в этом вопросе, наводя на мысль о двух реках, текущих в разных направлениях.
Остаётся несколько других, менее вероятных возможностей исторического существования Шамбалы. Царство могло существовать задолго до прихода калачакры в Индию, уйдя в легенду за столетия до этого. Индийский учёный Сарат Чандра Дас думает, что Шамбала вероятно была одним из греческих государств Бактрии, оставшихся после завоевательных походов Александра Македонского, которое процветало возле Амударьи около начала нашей эры. Более вероятным кандидатом того периода могло бы стать Кушанское царство, пришедшее на смену грекам и послужившее развитию буддийского искусства и распространению буддизма в Центральной Азии. Путеводители в Шамбалу указывают на место к северу от рассмотренных нами областей, но поскольку эту территорию захватили кочевники, об её истории мы знаем сравнительно мало — и тексты вполне могли преувеличить расстояния. Уйгурские развалины, найденные к северу от Тянь-Шаня вокруг Джунгарской котловины, наводят на мысль о существовании какого-то неизвестного царства, которое могло создать калачакру и быть исторической Шамбалой. С другой стороны, глубокое влияние индуизма на калачакру убедило некоторых учёных, что это учение произошло именно оттуда, где впервые и обнаружилось — в Индии, возможно, в Кашмире. Всё это говорит о том, что Шамбала может оказаться комбинацией многих разных стран и культур. Кто бы ни ввёл в Индии калачакру, он вполне мог соединить вместе описание высокоразвитого уйгурского царства Кхочо, размеры и форму Таримской котловины, разнообразные религии Центральной Азии и индусские влияния Кашмира. Возможно, историческое местоположение Шамбалы скрывается на карте на самом видном месте, на которое не обратили внимания, будучи самим центральноазиатским регионом.>14
Хотя историческое существование Шамбалы представляется вполне вероятным, есть и другие способы, которыми это царство с современной точки зрения могло существовать. Если Шамбала существовала в прошлом скорее как небольшое сообщество, чем как целая страна, она вполне могла сохраниться до нашего времени, скрываясь в какой-нибудь уединённой долине Центральной Азии. На рубеже XIX и XX веков сэр Аурел Штайн, британский учёный и исследователь, сделавший много археологических находок в Турфане и Таримской котловине, проник через почти непроходимые ущелья Памира в долину Рошан, где обнаружил людей, который на протяжении столетий практически не имели контакта с внешним миром.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.