В поисках роста: Приключения и злоключения экономистов в тропиках - [43]
Наш век пожинает плоды двух революций — промышленной (если воспользоваться слегка устаревшим термином) и демографической. Промышленная революция ознаменовалась скачком в представлениях о том, сколько продукции можно получить из определенного количества природных ресурсов. Демографическая революция выразилась в том, что рост численности населения сначала ускорился, а затем снова замедлился.
Интересно, как две эти революции связаны между собой. Мы уже говорили, что на начальных этапах промышленной революции существовала положительная связь между техническим прогрессом и ростом численности населения. Большая численность населения — это большее число гениев-изобретателей и больший объем рынка, толкающий вперед развитие технологий. Технический прогресс, в свою очередь, дал возможность прокормить большее число людей. И уровень развития технологий, и численность населения росли одновременно на протяжении столетий, и до последнего времени темпы роста и того, и другого ускорялись. Эту фазу часто называют периодом экстенсивного роста, потому что и объем вложений труда, и объем производства увеличивались без повышения уровня жизни. Ныне экстенсивный рост распространился на все регионы мира — именно это напугало паникеров, но катастроф, которые они предсказывали, пока что не произошло.
В следующей фазе двух революций темпы роста подушевого дохода в самых богатых странах увеличились, а рост численности населения замедлился. Эта фаза, как правило, называется интенсивным ростом, потому что каждый работник производит все больше и уровень жизни растет. Другими словами, промышленность более интенсивно использует каждого работника. Интенсивный рост еще не характерен для всех стран мира, но он присущ промышленно развитым странам Запада и Восточной Азии.
Лауреат Нобелевской премии Роберт Лукас считает, что увеличение доходности знаний и квалификации, или «человеческого капитала», объясняет переход от экстенсивного роста к интенсивному [32]. Технический прогресс дошел до точки, когда он поднимает доходность на человеческий капитал выше ставки, по которой мы оцениваем будущее. Поэтому становится выгоднее инвестировать в человеческий капитал, который принесет прибыль в будущем. Из этого следуют две вещи. Во-первых, объем производства на душу населения будет увеличиваться, так как каждый человек сможет произвести больше при более высоком уровне квалификации. Во-вторых, родители, которые заботятся о благосостоянии своих детей, используют преимущество более высокой доходности квалификации путем инвестирования в образование каждого ребенка и снижения количества детей в семье. То есть, если снова воспользоваться бессердечной экономической логикой, отказываясь от большего количества детей в пользу их качества. Таким образом, будет наблюдаться интенсивный экономический рост при повышении уровня жизни и снижении темпов роста численности населения.
В отношении интенсивного роста следует сделать две оговорки. Во-первых, инвестиции в человеческий капитал не следует отождествлять исключительно с формальным образованием, которое плохо объясняет экономический рост. Понятие человеческого капитала гораздо шире, и оно включает знания, полученные от друзей, членов семьи, коллег, а также навыки, приобретенные в ходе работы, обучения персонала. Трудно измерить человеческий капитал исходя из такого общего определения, но мы знаем, как его увеличить. Ради этого необходимо создавать стимулы для инвестиций в будущее.
Теперь пора сделать вторую оговорку — она касается того, почему интенсивный рост не закрепился повсеместно. Если доходность человеческого капитала выросла в результате всемирного технического прогресса, то почему не все страны воспользовались преимуществами этой высокой доходности знаний и квалификации? В третьей части книги мы увидим, что некоторые правительства отрицательно повлияли на доходность инвестиций в квалификацию, поскольку не разрешали своим гражданам полностью сохранять у себя собственный доход. Страны с такими правительствами застряли на этапе экстенсивного роста. Правительства, которые защищали права собственности и позволяли рынку свободно работать (большую часть времени), перешли к интенсивному росту. В их числе страны Западной Европы и те страны, по отношению к которым она была метрополией, а также страны Восточной Азии. Мы также увидим, что низкий исходный уровень квалификации осложняет получение высокой доходности на квалификацию на глобальном рынке.
Вот и ответ тем, кто беспокоится о росте численности населения: создавайте стимулы для инвестирования в людей. Тогда матери будут рожать меньше детей без помощи международных благодетелей, раздающих деньги на презервативы.
Чтобы попытаться создать нужные стимулы, международные организации принялись выдавать займы под гарантии проведения реформ. Оправдала ли себя эта стратегия? Об этом — в следующей главе.
Интермеццо. Картины на надгробиях
1981 год. Шаххату 29 лет. Он живет в Берате, на Ниле — это в 450 милях к югу от Каира. Берат, местечко с населением в 7000 человек, разделен на одиннадцать деревушек. Вокруг каждой — родовые поля. Местные крестьяне до сих пор используют такие же мотыги, вилы, колодезные «журавли» и бороны, которые можно увидеть на древнеегипетских надгробных рисунках. У Шаххата семья из семи человек. Кроме того, у него то и дело гостит кто-нибудь из племянников и племянниц. В хозяйстве у него буйвол, осел, восемь овец и примерно два акра земли.
