В поисках прошлого - [92]

После этого я позвонил в гостиницу, где работал перед тем, как податься на юг, и мне обещали сдать комнату на пару дней за половину нынешней стоимости. Я еще немного поторговался, и Фред, дежурный администратор, в конце концов сказал: «Ну ладно, на пару ночей, так и быть. Новости слыхал? Могу спорить, теперь пойдет поток отказов от номеров. Только простыней ты не получишь». Меня это вполне устраивало. Я пошел в сторону О’Коннел-стрит, где было полно народу. Или сюда новости еще не докатились, или люди просто были заняты собственными делами. Как я, например. Я пошел прямо к редакции «Дейли ньюс», где царил совершеннейший хаос. Телефоны звонили, сотрудники метались туда-сюда, две девушки за стойкой в приемной судорожно прижимали к ушам наушники. Я достал из кармана свой слуховой аппарат и сунул в ухо. Включать его не было никакой необходимости.

Передняя стенка стойки в приемной была заклеена огромными постерами, на некоторых красовались звезды-репортеры; другие сообщали о ближайших публикациях. Прямо посередине торчал плакат с надписью: «Убитая женщина оставлена стоять у себя в саду. Самое знаменитое из нераскрытых убийств последнего десятилетия. Читайте новую серию статей Фионы Мур, лауреата многих журналистских премий, „Идеальные преступления: Неразгаданные тайны былых убийств“. Эксклюзивная публикация газеты „Дейли ньюс“, начинается со вторника».

Я достал из кармана куртки конверт и помахал им перед носом секретарши. На конверте я крупными буквами написал «Фионе Мур». «Это срочно!» — сказал я и повернулся так, чтобы ей был виден слуховой аппарат. Женщина улыбнулась и нацарапала на квитанции о доставке, приклеенной к конверту: «3-й этаж, комната 4». Потом схватила очередную телефонную трубку и что-то заорала.

Я поднимался по лестнице, прыгая через ступеньки. Коридор на третьем этаже был пуст, но во всех комнатах, мимо которых я проходил, у телевизоров, раскрыв рты, стояли мужчины и женщины. Я мельком видел последовательность событий на экранах: вот одна из башен-близнецов рушится, вот появляется бегущая строка: «Попадание в Пентагон. Есть опасения, что погибли тысячи людей». А потом все снова и снова. Меня все это никак не задевало. Я шагал дальше.

Дверь кабинета номер четыре была нараспашку. Когда я достиг ее, откуда-то примчался рыжий малый и резко затормозил у открытой двери. «Фиона!» — заорал он.

Из двери высунулась женщина.

— Заходи, Шон, — сказала она. — Невероятно! — Она оказалась старше, чем я ожидал, пухлая, с мощным бюстом, большими карими глазами и толстым слоем косметики на лице, вся в черном с головы до ног. Волосы темные, до плеч. Ни она, ни Шон не обратили на меня внимания. Я дождался, пока они ушли внутрь, затем проскользнул мимо. Мужик положил руку на плечи и тыкался носом ей в ухо, пока они смотрели в телевизор, укрепленный на стене над письменным столом.

Я отправился вниз, на сей раз на лифте. На первом этаже теперь было еще больше народу, все стояли замерев. Я убрал слуховой аппарат, выходя из здания, пошел в соседнее заведение и просидел там пару часов над двойным эспрессо, пока Фиона Мур не пробежала мимо. Я пошел следом за ней, мы добрались до железнодорожного вокзала на Тара-стрит и сели в поезд, идущий на юг. Она меня не заметила. Я сидел через полвагона от нее и делал вид, что смотрю в окно. Фиона сошла в Блэкроке и направилась к многоквартирному дому на тихой улице в четверти мили от станции. Она вошла в этот дом, пробыла там пять или шесть минут, потом вышла и села в зеленый «сааб», припаркованный рядом. Было четыре часа. Я нашел подходящую каменную садовую ограду, низкую и широкую, уселся на нее и стал ждать. В пять пятнадцать она вернулась с блондинистой девочкой примерно того же возраста, что и моя сестренка, и пожилой женщиной. Девочка не переставая болтала, пока они входили внутрь.

Как я полагал, журналисты часто работают и по вечерам, так что на всякий случай подождал еще полтора часа. Становилось холодно, начал моросить дождь. Я натянул на голову капюшон своей куртки и начал медленно прохаживаться по улице взад-вперед. Выглядел я несколько подозрительно, пока люди не начали возвращаться домой с работы, а потом слился с толпой. В семь зажглись фонари, и тут из дома выскочил молодой парень примерно моего возраста, сел в «сааб» и укатил. Это меня несколько встревожило. Я отступил назад, в сомнительное укрытие под ближайшей живой изгородью, и продолжал ждать. К этому времени по обе стороны улицы уже было припарковано много машин. Огромный черный «мерседес» с затемненными стеклами и стикером автодилера из Корка на заднем стекле приезжал и уезжал несколько раз с того момента, как я здесь появился. Я заметил, что его дворники несколько раз включались, и понял, что внутри кто-то сидит. Я был почти уверен — это та самая машина, на которую указала мне Мэрилин. Поскольку я уже прочитал статью Фионы Мур, меня ничуть не удивило бы, если бы из машины выскочил пресловутый О’Дауд. Но может быть, я ошибался, потому что по зрелом размышлении решил, что бедняга, должно быть, удрал куда-нибудь в леса и теперь зализывает полученные раны. Я бы на его месте так и поступил. Еще там был желтый «фольксваген-жук», того же цвета, что мамин, он стоял подальше. Номерной знак я разглядеть не мог, но было видно, что машина пуста. У меня даже коленки ослабли, когда я подумал о бедной Кресси, которая сидит одна и волнуется обо мне, обо всех нас. Но ярость и решимость быстро взяли верх над сантиментами.