В поисках прошлого - [56]

Этот человек стоит, глядя на нее, потом медленно поворачивается туда, где прячусь я. На долю секунды свет из окна падает на его лицо. И я вижу, что это моя мать.

Не знаю, что мне делать. Я писаю в штаны, по ногам течет, прямо в ботинки. Трап уже натянул свои штаны, надевает лямки на плечи. Мама бежит к нему. Я не могу больше смотреть. Женщина садится. Озирается вокруг, видит, что Трап взял маму за руку. Она начинает смеяться. То сгибается от смеха, то откидывается назад. Почему? Не понимаю. Все трое, кажется, о чем-то спорят, кричат, но я ничего не слышу. В ушах сплошное молчание, тугое и мягкое. Трап тащит маму в сторону, вниз по склону, к воде.

Ноги меня не слушаются, не могу вспомнить, как пройти назад, поэтому карабкаюсь вверх по склону, держась поближе к живой изгороди. Тут огромный грязный коричневый ботинок наступает мне на лодыжку, а за плечо меня хватает чья-то рука. Я вырываюсь и бросаюсь прочь, сквозь изгородь. Стремительно несусь через поле, не оглядываясь, все бегу и бегу, пока не добираюсь до машины. Что-то или кто-то бежит за мной. Я залезаю в машину, падаю лицом вниз на заднее сиденье и закрываю голову. Одной рукой — другой я двигать не могу.

В машину что-то ударяется. Я дожидаюсь, когда вибрация от удара стихнет, и поднимаю голову. Выглядываю наружу. Трап замечает меня. Он держит маму за руку. По лицу его текут слезы. Мама смотрит на меня — она тоже плачет. У нее над глазом рана, по лицу течет кровь. И тут я внезапно припоминаю, почему мы здесь оказались.

Е-мейл от Шона Брофи Фионе Мур

Фи, место и время встречи меняются. Извини, конечно. Как насчет ресторанчика Роли на Боллзбридж, часов в девять? Тебе разве никто никогда не говорил, что редакторы обычно платят? Особенно по таким вот «официальным» случаям.

Целую, Шон

Глава 14

Грейс и Крессида задержались с отъездом из Оксфорда, застряв в уличных пробках, и едва поспели к ночному парому из Фишгарда в Рослэр. Все каюты были уже заняты, так что им пришлось провести ночь в баре, скрючившись под собственными пальто. Обе были в мрачном настроении, занятые мыслями о неопределенном будущем, которое ожидало каждую из них. Переход через пролив, к счастью, прошел спокойно, пусть и без комфорта, но, когда паром без четверти семь утра причалил к ирландскому берегу, там вовсю лил дождь. Они направились прямо в гостиницу «Толбот» в Уэксфорде, чтобы принять душ и позавтракать, а уж потом двигаться дальше. В нескольких милях от Клонмела Крессида, которая молчала с тех пор, как они покинули паром, вдруг ударила ногой по педали тормоза и съехала на обочину. Ее сотрясали рыдания.

— Кресси, что случилось? — встревожилась Грейс.

— Похороны. — Крессида шмыгнула носом. — Слишком много похорон в последнее время. — Она достала из кармана смятое письмо. — Вчера вот обнаружила, когда меняла постельное белье в Элсфилде.

Грейс прочитала письмо — оно было от врача Фрэнка, он подтверждал назначение на прием к кардиологу.

— О Господи, бедный Фрэнк, опять у него проблемы с сердцем? — Хотя голос Грейс звучал удивленно, она вовсе не удивилась: она заметила, каким изможденным выглядел Рекальдо на похоронах. — Грустное совпадение по времени, не правда ли? А вам он что-нибудь говорил?

Крессида отрицательно покачала головой и вытерла глаза.

— Ох, Грейс, мне так страшно! Я ведь сказала ему, что мне до смерти надоело за кем-то ухаживать. Муж, наверное, принял это на свой счет.

— Нет, это невозможно. С чего бы — он же ничего вам об этом не говорил! — Грейс еще раз пробежала глазами письмо.

— Знаете, я все время думаю, что беды всегда приходят по три. И я ужасно боюсь. Он умирает, я знаю, умирает!

— Да ничего подобного, Кресс! Это, видимо, обычная проверка, но, даже если придется пройти курс лечения, Фрэнк поправится. И все будет в порядке — с вами обоими.

— А если ему придется ставить еще один шунт?

— Вы делаете слишком поспешные заключения. Но даже если и так, это хорошо отработанная операция. Я знаю несколько людей…

— Скольких вы знаете, кто дважды перенес шунтирование?

— Двоих, — соврала Грейс. — И оба прекрасно себя чувствуют, а они постарше Фрэнка. Кресси, может, вам лучше вернуться домой? Забудьте про эти похороны и отправляйтесь прямо в Дублин.

— Нет, — ответила через некоторое время Крессида. — Нет! — Она вдруг заговорила очень взволнованно и выразительно: — Знаю, вы считаете меня бессердечной, но я вовсе не такая. Мне просто кажется, что я еще не готова к возвращению домой. Голова у меня вроде как не на месте, не могу ни о чем толком думать. Чувствую себя так, словно из меня всю кровь высосали. Даже выспаться как следует не могу.

— Ничего удивительного, вы же месяцами по три-четыре раза за ночь вставали к отцу. Однако, дорогая моя, вместе вам, несомненно, будет гораздо лучше, не так ли? И легче, правда?

Крессида некоторое время обдумывала услышанное.

— Я позвоню Джо, нашему врачу, как только приедем в Клонмел. И он мне расскажет. Я его заставлю все рассказать откровенно. Хочу точно знать, что нас ожидает. — Крессида потерла щеку, потом вытерла глаза. — Мне до смерти надоело, что со мной обращаются как с ребенком! — вдруг взорвалась она. — Я желаю быть равноправным партнером! Все, больше я в эти Фрэнковы игры не играю!