В поисках Атлантиды - [22]

Любопытен тот факт, что первым великим археологом, которой явился на Дию и нашел там громадное количество глиняных осколков, керамики и прочих предметов, относящихся к минойскому периоду, был не кто иной, как англичанин Артур Джон Эванс (1851–1941), проводивший раскопки Кносса с 1900 года! Казалось, вслед за ним должны были ринуться другие и с той же страстью перекопать островок. Ан нет! Все словно забыли об этом клочке суши о пяти когтях, который стоит на страже всего в 12 километрах от критского побережья.

Я делюсь своими соображениями с доктором Критзасом, уроженцем Ираклиона. Он отвечает, что хорошо помнит, как бабушка рассказывала о судах, бросавших во времена ее молодости якоря у Дии, откуда целая флотилия лодок, сновавших туда и обратно, перевозила в столицу Крита товары и пассажиров. Значит, конец этой традиции был положен всего два поколения назад…

(Бортовой журнал «Калипсо»)

30 марта. Снова берем курс на Дию. Островок, на который изредка заплывают рыбаки, а один раз в год является священник для отправления религиозной церемонии, выглядит пустынней, чем обычно. Пока мы осматриваем прекрасно укрытые от ветров глубокие бухты южного побережья, предположение превращается в уверенность. Да, именно сюда приходили на якорную стоянку минойцы, микенцы, греки и все прочие…

Я схожу на сушу в сопровождении Альбера Фалько, Бернара Делемотта, Колена Мунье и доктора Критзаса. Мы находим след бывшей тропки, которая начиналась у подножия холма в бухте Сен-Жорж. Здесь действительно стоит только нагнуться, чтобы подобрать древние критские изделия. Осколки керамических сосудов, целые сосуды, куски обсидиана и глиняные чашки буквально устилают наш путь. Видя такое обилие археологических сокровищ, доктор Критзас бурно выражает свою радость и даже начинает пританцовывать на месте. Неужели вскипела его критская кровь? Или так воздействует атмосфера Дии? Не знаю. Но готов заявить, что в это мгновение наш именитый археолог больше напоминает минойского идола.

31 марта. Наши ныряльщики работают под водой под началом Альбера Фалько, который не отчаивается отыскать галеру, медную тарелку и две «бронзовые ноги», увиденные им двадцать лет назад, в. 1957 году.

Во мраке блистает… «кофеварка»

Как только они оказываются на дне, а глубина здесь около 30 метров, на «Калипсо» включают прожекторы, которые освещают расстилающуюся перед ними холмистую равнину. Из мрака выступает забытый мир из керамических изделий, осколков посуды, амфор, накопившихся за многие века торговли, войн, пиратских нападений и кораблекрушений. Повсюду, наполовину зарывшиеся в наносы, лежат свидетели разных эпох. Во мраке блестит элегантная кофеварка (или, во всяком случае, сосуд, похожий на нее).

Вернувшись на поверхность, команда ныряльщиков спешит на «Калипсо». Даже издали видно, что они несут добрые вести… Как только шаланда с ныряльщиками швартуется к судну, Альбер Фалько подтверждает справедливость наших предположений. Дия действительно была крупным портом античного Крита. И хотя ему не удалось отыскать галеру, о которой он хорошо помнит, Альбер не теряет энтузиазма и расписывает спящие на дне сокровища — амфоры всех размеров, стилей и эпох, бесчисленные керамические изделия, многие из которых выглядят совершенно целыми.

Я горю желанием принять личное участие в поисках. Я залезаю в мини-подлодку вместе с Альбером Фалько, и механики «Калипсо» спускают нас на воду. Вперед! Вернее, в глубины прибрежных вод Дии…

На 35-метровой глубине, почти под «Калипсо», в свете фар возникает заключенный в панцирь римский корабль I века н. э., затонувший вместе с грузом. Рядом лежит реликвия более близких времен — громадный ржавый якорь, скорее всего потерянный венецианцами во время осады Крита. В каждой бухточке мы отмечаем местоположение многочисленных «рифов», сложенных из керамики, высокие холмы, каждый из которых является затонувшим судном. По всей видимости, остров Дия в течение трех тысячелетий лежал на перепутье важнейших морских дорог Восточного Средиземноморья.

1 апреля. На аэрофотоснимках часто выявляются следы древних дорог, зданий и портов, которые не видны на земле. А Дия кажется нам столь многообещающей в археологическом плане, что было бы непростительной ошибкой не прибегнуть к этой испытанной технике.

Мы прикрепляем электрическую фотокамеру к шасси вертолета. Боб Бронбек и Колен Мунье занимают места в кабине. Они проведут аэрофотосъемку острова. Затем после изготовления отпечатков кадры будут смонтированы внахлест, в результате чего получится уникальная карта Дии, на которой (я надеюсь на это) появятся новые неведомые детали.

— Когда смотришь сверху, — рассказывает Колен Мунье, — на эти скалистые холмы, на отвесные обрывы, уходящие в Эгейское море, и на безжизненный лабиринт развалин, понимаешь, что Дия хранит множество тайн. В этой словно слепленной из белых хлопьев пустыне произрастает чахлая растительность — редкий колючий кустарник и злаковые. Их едва хватает, чтобы обеспечить кормом крохотные стада диких коз, которых здесь называют кри-кри [5]. Когда мы пролетаем над бухтой Сен-Жорж, мне кажется, что я различаю под водой неясный, беловатый силуэт ушедшей под воду платформы, расположенной перпендикулярно берегу. «Это, конечно, заинтересует Пашу» (так между собой мы называем Кусто), — бормочу я себе под нос и фотографирую это любопытное образование, хотя оно будет запечатлено электрической фотокамерой…