В погоне за «старым соболем» - [31]
— Взаправду говоришь, дяденька? — дрогнувшим голосом произнес беспризорник.
— Честное командирское! Поезд отходит вечером, и мы успеем. Ну что, едешь?
— Меня из поезда вытурят,— засмеялся Колька.
— Ясное дело. Такого чумазого никто не пустит.
Михрюта, заметив пролетку, махнул рукой, подзывая кучера.
— В магазин, а оттуда в баню.
Подстриженный и умытый Колька с удивлением разглядывал себя в зеркале. Короткая темно-каштановая челка открывала чистый лоб и карие глаза. Викентий пригладил непокорные топорщившиеся волосы мальчишки, поправил выбившуюся из-за ремня рубашку и довольно хмыкнул:
— Теперь обедать и айда на вокзал.
В купе Михрюта и Колька расположились на двух верхних полках. Две нижние занимала пожилая супружеская пара из Ташкента. Он профессор-ботаник, посвятивший жизнь изучению растительного мира Средней Азии, она — учительница.
Седой профессор был непоседлив, как мальчишка, и увлекательно рассказывал смешные истории, которые происходили с ним и его коллегами-учеными. Супруга профессора потчевала Кольку коржиками и пирожками с яблочным повидлом.
Среди ночи Михрюта проснулся от пронзительного Колькиного крика:
— Атанда, легавые, тикайте!
В свете ночника Викентий увидел, как Колька прыгнул с верхней полки и, дернув несколько раз запертые двери, присел на пол, протирая пальцами заспанные глаза.
— Господи, да у мальчика жар? — всплеснула руками профессорша.
— Извините, пожалуйста, это он со сна,— пробормотал Викентий и наклонился над Колькой.
— Ты что дуришь? — строго спросил он.
По лицу мальчика катились крупные слезы. Он дрожал, испуганно глядя на Викентия.
— Почудилось, будто облава началась,— всхлипнул Колька,— они по ночам облавы устраивают, чтобы в детдом отвезти. А вы меня не прогоните, дяденька Викентий? Я с вами хочу остаться, не прогоните?
— Ну будет, будет,— взволнованно прошептал Михрюта и, подняв Кольку на руки, посадил его на полку.— Спи. Не чуди.
Утром профессор вызвал Михрюту в коридор и, настороженно поблескивая стеклами пенсне, попросил разъяснить ему причину столь странного ночного происшествия. Викентий выложил все, как есть. После этого разговора Михрюта заметил, что супружеская чета стала относиться к мальчику с ненавязчивой и деликатной предупредительностью.
II
В Ташкенте долго не задерживались. Простились с профессором и его женой и, получив у военного коменданта два места в вагоне, отправились в Бухару.
Бухара ошеломила их крытым базаром. Михрюте и Кольке показалось, что они попали в сказочную страну. Над янтарными гроздьями винограда деловито кружились сердито гудевшие пчелы. Разрезанные ломтиками дыни источали душистый запах меда и трав, горки оранжевого урюка, темно-лилового сморщенного изюма, орехов притягивали взгляд.
— Вот где жратвы! Лафа! — с восхищением выпалил Колька, озираясь по сторонам.
Перекусив на базаре, они отправились в штаб дивизии. Пока Колька, разомлевший от жары и впечатлений, дремал на широкой скамье в беседке под старой чинарой, чьи ветви отбрасывали тень на горячий булыжник двора, Викентий доложил начальнику штаба о прибытии.
— Добре,— ухмыльнулся в буденновские усы начштаба, с удовлетворением оглядывая молодцеватого конника.— Примешь двадцать пятый кавполк.
Он пригласил Михрюту к карте, висевшей на стене:
— Вот здесь проходит государственная граница, а в тридцати верстах, в крепости, дислоцируется полк. Пока в этом районе тихо. Но имеются сведения, что на границе замечены разъезды Атабека. Это один из основных главарей басмаческих шаек. В прошлом году он с крупной бандой пересек границу и двинулся вглубь. Мы его потрепали как следует, но он удрал за кордон. Твоя задача, командир,— повысил голос начштаба,— обеспечить безопасность района. Учти, тут обычаи у населения сложные, их надо уважать. Семью привез?
— Никак нет. Я холост. С мальчишкой прибыл, он круглый сирота. Думаю воспитанником в полк определить.
— Ну, гляди в оба. Места у нас тревожные. Живем, как на войне.
III
Весна — лучшая пора года в Средней Азии. Благоухают облитые теплым воздухом яблоневые и абрикосовые сады. Свежая влажная зелень травы еще не сожжена жаром летнего солнца. Весенняя прохлада ночи наполняет все кругом ароматом цветов.
В одну из таких ночей в расположение полка прибыл первый секретарь райкома партии Садыков и начальник районного ОГПУ. С Садыковым у Михрюты сложились дружеские отношения. Секретарь райкома часто навещал кавалеристов, интересовался боевой подготовкой, помогал в хозяйственных вопросах.
— Беда, Викентий, подымай полк,— взволнованно проговорил Садыков.— Атабек с бандой вплотную подошел к границе.
— В банде не менее полутора тысяч сабель, много ручных пулеметов. Дружки-англичане снабдили его всем необходимым для разбоя,— доложил начальник ОГПУ.— Мы организовали отряды Чона, комсомольцев, сознательных дехкан, но без ваших конников, Викентий Матвеевич, нам Атабека не осилить.
— Ишаны и муллы провозгласили Атабека чуть ли не святым, зеленым знаменем ислама, карающей саблей пророка. В банде наряду с сынками баев и беков есть и простые одураченные исламистской пропагандой дехкане, хотя между первыми и вторыми огромная пропасть,— с горечью добавил Садыков.— О самом Атабеке и его сабле они распространяют разные небылицы.
Влиятельный богач, его жадные до наследства дети, погрязший в грязных делишках князь, посвящённый в хозяйские секреты дворецкий, местный доктор, невероятно красивая баронесса и знаменитый сыщик. Нечасто подобная компания собирается в уездном городе. И ещё реже всё заканчивается жутким убийством. Сможет ли граф Соколовский на этот раз справиться в крайне запутанном деле? Графу необходимо разобраться в сложных семейных конфликтах, справиться с собственными демонами, пробиться сквозь тьму предположений и суеверий.
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.
«Мертвецам не дожить до рассвета» — не просто детектив или триллер, но и книга с философскими рассуждениями о путях и выборе человека в тяжёлых, чуждых его природе условиях. Увлекательный сюжет, в котором присутствуют мистика и оккультизм, переносит читателя в декабрь 1918 года, в самый разгар Пермской наступательной операции Колчака.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.