В погоне за «старым соболем» - [24]
— Значит, тот смуглый симпатичный военный, который, тебя сопровождал, и был Михрюта?
— Конечно, он. А когда я выписался из госпиталя, мы расстались. Викентий получил назначение помощником командира полка на Тамбовщину, где вспыхнул кулацкий мятеж, я попал на Дальний Восток.
Она ласково провела пальцами по круто изломанным бровям мужа.
V
— Граждане пассажиры, поезд подходит к столице. Скоро Москва,— сообщал Филька, заглядывая в купе.
— Москва белокаменная,— возвестил он Кириллу и Ирине Александровне. — Может, что помочь надо, упаковать, так я с дорогой душой.
— Нет, нет, спасибо. У нас все готово,— ответила Ирина Александровна.
Филька стрельнул глазами по упакованным чемоданам. К одному из них двумя ремнями был пристегнут длинный узкий предмет, завернутый в плотную ткань.
Филька заскочил в свою служебку:
— Ну, Дмитрий Павлович, будем прощаться. Возьми деньги на билет до Ленинграда. Ты постарайся уйти раньше пассажиров. Мало кто приметит.
— Спасибо тебе, Филя, за все,— растроганно промолвил Угрюмов.— Будь здоров.
— Храни вас господь, Дмитрий Павлович,— вздохнул Филя, тыкаясь щекой в плечо Угрюмова.
Договорившись заранее с дежурным по составу, что он на время покинет вагон, Филька вышел на перрон, не выпуская из виду чемодан темно-коричневой кожи и вложенный за ремни длинный сверток. Кирилл с женой медленно направлялись к выходу в город. Возле переполненного людьми зала ожидания они остановились. Ирина Александровна присела на один из чемоданов, а Кирилл направился к площади.
— Сейчас извозчика подрядит и — прощай сабля,— бормотал Филька.
Люди толкали его, кто-то больно наступал на ноги, но Филька, застыв в оцепенении, пожирал взглядом чемодан.
— Дяденька, угости папироской,— дернул его за рукав форменной тужурки щуплый беспризорник в живописных лохмотьях и мятом, видавшем виды картузе.
— Проваливай,— процедил Филька, замахнувшись.
Беспризорник отскочил в сторону и показал Фильке язык,
— Подавись своими папиросами, жадюга.
— Стой, дело есть,— встрепенулся Филька,— не бойся, не трону. Куревом угощу и денег дам.
— Врешь, обманешь,— наморщил веснушчатый вздернутый нос беспризорник и критически оглядел Фильку с ног до головы.
Филька, достав пачку папирос, протянул ее мальчишке.
— Бери, бери всю.
Тот, медленно протягивая руку, подошел поближе.
— Видишь чемодан, на нем женщина сидит,— спросил Филька, указывая на Ирину Александровну.— Да не туда смотри, оборванец, а влево, где фонарь в землю врыт.
— Вижу, дяденька, вижу,— кивнул головой беспризорник.
— Дерни из-за чемодана сверток и принеси его мне.
— Людей много, дяденька, поймают, зашибут.
— На задаток,— Филька достал рубль.— Притащишь, получишь червонец.
— Червонец?— недоверчиво протянул мальчишка.— Ладно, годится. Стибрю я этот сверток, а ты, дяденька, становись за пивной ларек, а то нас обоих зацапают.
Беспризорник пронзительно свистнул. К нему подбежало еще несколько таких же чумазых, суетливых оборвышей, и он им стал что-то объяснять, жестикулируя и вытирая нос ладонью.
Филька с нетерпением выглядывал из-за пивного ларька. Он увидел, как двое беспризорников, высокий и маленький, подошли к Ирине Александровне. Маленький, жалобно всхлипывая, размазывал пятерней слезы по чумазым щекам. Ирина Александровна вскочила, раскрыла сумочку и, достав бумажную купюру, протянула ее маленькому.
В это мгновение беспризорник в картузе, незаметно подобравшись, схватил сверток. Чемодан упал. Ирина Александровна обернулась:
— Отдай, мальчик. Куда же ты! Держите вора!
Беспризорники бросились врассыпную. Филька, заметив Кирилла, направлявшегося к жене быстрым шагом, спрятался за пустые пивные бочки.
— Стой. Хватай вора! — доносились чьи-то мужские и женские голоса.
— Сорвалось,— со злостью сплюнул Филька, собираясь улизнуть с перрона.
— Дяденька, ты здесь? — запыхавшийся беспризорник в картузе прижимал к груди сверток.— Вылезай, дяденька, не бойся, они за Хрипатым и Тюхой погнались.
КОНРАД ШТИФКЕ
I
В Берлин его провожала жена. Трудно было узнать в этом неулыбчивом, преждевременно постаревшем человеке» на котором мешковато сидел костюм из недорогой ткани, некогда жизнерадостного подтянутого ротмистра Конрада Штифке, лучшего фехтовальщика уланской дивизии, прозванного «мастер — быстрый палаш».
Эльза всхлипнула и прижалась к нему.
— Спокойно, Эльзхен, ты хочешь искупать меня в соленом дожде?
«Она сильно сдала за последние три года»,— думал Конрад, дотрагиваясь до острых лопаток жены. Проклятое невезение. Оно измотало их до предела.
Со смертью отца у Конрада началась полоса неудач. Следовало срочно перестроить производство, найти выгодный заказ. Увы, но дельца из него не получилось! Отец дал ему образование, но не смог воспитать практической сметки и деловитости. А без этих качеств прожить безбедно в послевоенной Германии оказалось весьма трудно.
Очень скоро Конрад оказался банкротом. Завод прибрало к рукам акционерное общество, впоследствии проглоченное синдикатом «Рейнметалл». Но, впрочем, от этого Конраду Штифке легче не стало. Курс марки падал, жизнь дорожала с каждым днем.
В двадцать первом году Конрад женился на дочери пастора, давнего приятеля покойного Людвига Штифке. За пять лет супружеской жизни Эльза родила ему двух девочек-близнецов и мальчика. Хоть в этом он смог повторить своего отца.
Влиятельный богач, его жадные до наследства дети, погрязший в грязных делишках князь, посвящённый в хозяйские секреты дворецкий, местный доктор, невероятно красивая баронесса и знаменитый сыщик. Нечасто подобная компания собирается в уездном городе. И ещё реже всё заканчивается жутким убийством. Сможет ли граф Соколовский на этот раз справиться в крайне запутанном деле? Графу необходимо разобраться в сложных семейных конфликтах, справиться с собственными демонами, пробиться сквозь тьму предположений и суеверий.
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.
«Мертвецам не дожить до рассвета» — не просто детектив или триллер, но и книга с философскими рассуждениями о путях и выборе человека в тяжёлых, чуждых его природе условиях. Увлекательный сюжет, в котором присутствуют мистика и оккультизм, переносит читателя в декабрь 1918 года, в самый разгар Пермской наступательной операции Колчака.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.