В погоне за… сенсацией - [29]
Эх, знали бы вы, что я не меньше вашего недоумеваю, что я здесь делаю? Какая блажь. Не моя. Адмирала Зорга. Нечего мне здесь делать. Помимо занятий по развитию своих, так называемых способностей, а с нами занимался красивый и на вид молодой леориец, мне и заняться нечем. На первой же тренировке по физической нагрузке я еще раз подтвердила свою полную несостоятельность. Ведь предупреждала. Нет. Не послушали. И вот результат.
После того как тренер группы, мощный леур, провел с каждым спарринг, как они это называют, по мне так чистой воды издевательство, я получила травму. Ну, предупреждала я. Предупреждала. Сначала тренер не понял, куда я делась из круга, пока не заметил мою постанывающую тушку за пределами тренировочного круга. Из зала меня выносили. В прямом смысле этого слова. На плече. Джан. Один из двоих, что после возращения на базу ко мне приставил Адмирал. Боится, зараза, что разнесу тут все? Так и без меня есть кому. Вон их сколько на квадратный метр. И я среди них. Смешно просто! Что может сделать маленькая я против этой груды тестостерона? Ничего. Но охрану приставил нехороший джан. Нисколько его мне не жалко. Чтоб он провалился - эта мысль все чаще меня посещала. Особенно в очередном походе в медотсек. Сам на глаза мне не показывается. Монстр. Это он мне мстит так? За все, что было на борте крейсера? Удушу собственными руками. И плевать, что скорее всего он сам меня прибьет. Терпеть издевательства уже нет сил.
И хоть бы результаты появились! Как же! Чувствую себя грушей для битья. Особенно сейчас после недели жутких тренировок. Уроды! Ненавижу всех. А когда я ненавижу всех - точно жди от меня подлянки. Знаем - плавали. А ведь я столько времени продержалась. И даже никому не навредила. Не то чтобы специально, но и нечаянно, что в моем случае бывает чаще.
Все не могу больше. И тренировки на развитие этих пресловутых способностей особых результатов не принесли. Чего они там видят. Я ничего. Какие потоки, какая энергия? Во мне сейчас только одна энергия: выцарапать одному джану его чудные синие глазенки. И телохранители - няньки иначе, молчат как партизаны. Сколько раз уговаривала их, что сама справлюсь. И не заблужусь по пути в столовую. И дойду спокойно до тренировочного зала. Бесполезно. Непробиваемые лбы. Так и подмывает меня моя вредность завязать им хвосты в один узел. Какого черта я послушалась Карти. Ее бы сюда. Я бы посмотрела на ее идеальный маникюр и макияж, после такого обилия тренировок.
В очередной раз лежу кверху попой в тренировочном зале.
- С вами все в порядке, дана Крофт? - раздалось сверху.
Нет, черт, не в порядке. Я зла. Я в ярости. И на вас доблестные няньки, и на Адмирала. На всех. Даже заскулить гордость не позволяет. А сейчас мне больно. Не могу к ней привыкнуть. Сейчас по ощущениям поломала все кости, что у меня есть. Чертов тренажер. Как я сумела с него слететь? Там же крепления? Никто не падал. А Я? Самая рыжая.
- Не могу больше - выдохнула тихо в пол, но меня услышали.
О, опять знакомое плечо.
Да здравствует медотсек. Покидая зал вниз головой, слушаю уже привычные смешки одногруппников. Но фиг с вами. Мне сейчас бы поспать.
- Вроде все, дана Крофт - произнес добрый доктор, выпуская меня из регкамеры, после 3 часов моего в нем лежания - на этот раз три перелома и растяжение мышц правой ноги. Но все уже в порядке.
Ага! В порядке. Ничего у меня не в порядке. Пока одевалась, доктор уже покинул мою палату. Как все бесит. Даже это обращение 'дана'. Какая я им дана. Это обращение к джанкам. Причем замужним джанкам. К землянам они так не обращаются, ну если только к некоторым. Но при чем здесь я? Идиотизм. Ведь говорила им, что мне 23 и я не замужем. Не верят. Говорят если я не военнообязанная, и сейчас здесь, значит нахожусь под ответственностью мужа. Незамужние у них не путешествуют в одиночестве, если только не являются военными. А, черт с ними, пусть называют как хотят. Главное, чтобы действительно не выдали замуж
Выглянула за дверь отсека. Никого. Даже нянек моих нет. Вот и славненько. Вот и чудненько. Делаем отсюда ноги. Пока не засекли.
Пробиралась по стеночке. Выглядывала из-за угла, боясь погони. Нет никаких дурных мыслей в моей непутевой голове не было. Просто устала от тотального контроля. Хочу отдохнуть в тишине спокойствии. Без постоянного контроля нянек. Имен которых, даже не знаю и уже не хочу знать.
Где б схорониться? На примете как назло ничего подходящего. Так, а здесь у нас что? О - о-о! Чудненько, славненько! Зал маленький. Зеркало напротив. А тут дверка. Само-то. Тут меня не скоро найдут, изверги хвостатые.
Потянула за дверь. Открыла. Мама дорогая! Как здесь мог вместиться целый лес. Самый настоящий лес. Может это запасной выход в сад?
Прямо передо мной была небольшая полянка. Супер! Тут точно никто не найдет. Деревья, высокие, с толстыми стволами. Листья необычные. Никогда таких не видела. Взгляд опустился под ноги. Трава. Ярко малиновая трава. Присела на корточки и провела по ней рукой. Ощущения непередаваемые. Интересно, природа этой планеты везде такая? Вроде не замечала.
Каждый выбирает свой путь сам, идет вслед за своей судьбой - скажете вы. А что если в твою судьбу вмешивает рок... случай... стечение обстоятельств? Если твоя жизнь предопределена? Если всё, что ты видишь вокруг не более, чем результат чужой воли, решения, принятого под гнетом обстоятельств? Что делать маленькой, спасенной с терпящего бедствие корабля, землянке, если, открыв глаза, она впервые видит этот мир? Надо встать, оглядеться и решить: Я смогу... вспомнить прошлое, определиться с будущей мечтой, и жить настоящим, несмотря на особенности быта приюта, суровые будни военной Академии, трудности службы во флоте.
Судьба любит пошутить. Но Камилла уже не маленькая девочка, не восторженный курсант, она та, кто встречает трудности лицом к лицу. Сколько нужно сделать шагов от пешки на доске политических игр до ферзя? Она их сделает. Пусть путь вице-адмирала Ревейн к своему счастью извилист и непредсказуем, она пройдёт его с достоинством, чтобы однажды оглянуться и поблагодарить провидение за бесценный подарок. .
Давно заброшенная и забытая Древними старая законсервированная база на одной из далёких и обследованных ими планет, внезапно посылает сигнал в метрополию. В произведении рассказывается о том, как развивалась и складывалась жизнь аборигенов, после ухода с планеты Древних, посеявших на ней семена разума.
11 февраля 1985 года был убит Талгат Нигматулин, культовый советский киноактер, сыгравший в таких фильмах, как «Пираты XX века» и «Право на выстрел», мастер Каратэ и участник секты, от рук адептов которой он в итоге и скончался. В 2003 году Дима Мишенин предпринял журналистское расследование обстоятельств этой туманной и трагической гибели, окутанной множеством слухов и домыслов. В 2005 году расследование частично было опубликовано в сибирском альтернативном глянце «Мания», а теперь — впервые публикуется полностью.
Софья устраивается на работу в банке, а там шеф - блондин неписанной красоты. И сразу в нее влюбился, просто как вампир в гематогенку! Однако девушка воспитана в строгих моральных принципах, ей бабушка с парнями встречаться не велит, уж тем более с красавцем банкиром, у которого и так налицо гарем из сотрудниц. Но тут случилась беда: лучшую подругу похитили при жутких обстоятельствах. Потом и на Соню тоже напали, увезли непонятно куда: в глухие леса, на базу отдыха и рыболовства. Вокруг - волки воют! А на носу - Новый год!.
Рассказы, которые с 2008 по 2010 г., Александр Чубарьян (также известный как Саша Чубарьян и как Sanych) выкладывал в сети, на своём блоге: sanych74.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.