В погоне за… сенсацией - [28]
Меня уже колотило в нервном ознобе. Он сними за одно! - решил мозг. Он не поможет.
Видимо это отобразилось на моем лице, так как адмирал тут же подхватил мое дрожащее тельце на руки и, прижимая к своей широкой груди, уселся на стол, где только что лежала я. Укачивая меня как ребенка, пытался успокоить:
- Ну, что ты, маленькая, никто тебе не причинит никакого вреда - глухо звучало мне в макушку.
Прижатая к его телу, я слышала размеренный стук сердца адмирала. И как бы странно мне это не казалось, именно этот звук успокаивал, так как мозг не мог воспринимать слова, что говорил джан, держащий меня сейчас на руках.
Не знаю, сколько это длилось, но когда мое сердцебиение пришло в норму, Зорг отстранился и заглядывая мне в глаза, медленно, видно чтобы до меня получше дошло, проговорил.
- Это установка, которая позволит тебе быстро выучить то, что заложено в программе. Понимаешь?
Пришлось кивнуть. Понять то поняла, но страх остался.
- Ничего не бойся. Я буду рядом. Хорошо?
Опять кивнула.
- Сейчас я положу тебя на кушетку и сам одену обруч. Бояться не надо.
Пришлось кивнуть. Язык все равно не слушался.
- вот ... сорх - тихо выругался, но я все равно услышала, адмирал - надо было взять с собой псионика.
А потом опять продолжил нормальным голосом:
- Все будет хорошо. И вреда тебе не принесет.
Оторвал меня от себя и, все так же глядя в глаза, положил на кушетку. Действительно кушетка, а не разделочный стол, как мне в начале показалось.
- Вот и хорошо - голос отдаленно напоминал голос Лорда Даррека, когда тот пытался меня успокоить при первой нашей встрече.
- Успокоилась? - уточнил у меня Зорг.
Опять кивнула. Адмирал потянулся к аппарату, а мои руки сами схватили его за рукав. Толи прося не делать этого, толи в нежелании терять тактильный контакт. Но адмирал понял. Он взял мою руку в свою, нежно сжал, а второй поглаживал захваченную кисть.
Действительно, так спокойнее.
- Все. Сейчас оденут обруч - при этих словах кивнул кому-то вне моей видимости. Весь обзор закрывала массивная фигура адмирала - а тебе надо расслабиться и постараться ни о чем не думать.
Видя сомнения в моих глазах, добавил:
- Я буду рядом, все будет хорошо. Вреда твоему здоровью не будет. Успокойся. Дыши поглубже. Вот так. Умничка.
И я расслабилась. И даже успокоилась. Голос этого инопланетянина так на меня подействовал? Сама не заметила, как на голове оказался этот пресловутый обруч. Все внимание мое было сосредоточено на ощущениях, что дарили мне руки адмирала. Веки сами опустились. И пустота в голове.
Открывала же я глаза с трудом. Да что такое? Боль. Забирающая все силы - боль. Голова гудела, как после недели беспробудного алкогольного вливания. Не пробовала, но рассказывали. И, судя по ощущениям, моя голова тоже сейчас рассыплется на множество осколков.
- Сама идти сможешь?
Да он издевается? Невообразимая слабость. Руки, ноги дрожат. Перед глазами все плывет. Думать и то больно. А он - идти?
От обиды даже слезы выступили в уголках моих глаз. Вот обманщик. Это не будет вреда здоровью? Это так называется - ничего страшного? Гад!
Обида повыше подняла голову в моем сознании и слезы уже потекли непрерывным потоком. С трудом подняла глаза на этого... вот даже не знаю... гад...
Видимо все это отразилось и на лице. Адмирал незаметно вздрогнул. Подумал долю секунды и со словами:
- Откуда ж ты такая свалилась на мою голову? - поднял опять на руки, но в этот раз вынес из этой пыточной камеры.
Уже сидя во флаере, смогла собрать мысли в кучу. Дрожащим голосом спросила:
- Это зачем было надо? И больно. Очень. - не удержалась и пожаловалась, надеясь воззвать к его совести.
- Даяна, постарайся сейчас не смешивать слова - прозвучало в ответ ровным безэмоциональным голосом.
- Что? - пораженно выдохнула я и сама же поняла, что да, я говорю на трех языках одновременно. Межгалактический, второй, видимо, джан, а третий даже не знаю чей. Кошмар. Как такое возможно?
Свой последний вопрос видимо задала вслух, так как услышала в ответ:
- Эта технология позволяет заложить в память определенный объем информации. Быстро и удобно. Правда есть небольшие последствия в виде несильной головной боли.
Это он серьезно? Несильной головной боли? Он сам то пробовал это на себе? Вот ... нехороший джан. Изверг.
С негодованием отвернулась к обзорному экрану, просто полыхая гневом.
Но мои потуги прошли мимо. Адмирал продолжал, как будто ничего страшного не произошло:
- Мы сейчас прибудем на базу. Там в данный момент готовятся специалисты для предстоящей военной операции - говорил Зорг на своем родном языке, и я его понимала - ты будешь жить и заниматься с группой псиоников землян, таких же как и ты. Постарайся за оставшееся время развить свое способности. Это важно. Жизненно.
- Я тоже буду участвовать? - спросила, имея в виду операцию, и адмирал меня понял:
- Не знаю, посмотрим... - и до самой базы больше не проронил ни слова.
***
Ну группа. Ну, псионики. Со мной 32 человека. Именно человека. Все кроме меня, и парни и девушки подтянутые со спортивными фигурами. Все выше меня как минимум на полголовы. И я. Заморыш. Вот четко вижу в их глазах недоумение.
Каждый выбирает свой путь сам, идет вслед за своей судьбой - скажете вы. А что если в твою судьбу вмешивает рок... случай... стечение обстоятельств? Если твоя жизнь предопределена? Если всё, что ты видишь вокруг не более, чем результат чужой воли, решения, принятого под гнетом обстоятельств? Что делать маленькой, спасенной с терпящего бедствие корабля, землянке, если, открыв глаза, она впервые видит этот мир? Надо встать, оглядеться и решить: Я смогу... вспомнить прошлое, определиться с будущей мечтой, и жить настоящим, несмотря на особенности быта приюта, суровые будни военной Академии, трудности службы во флоте.
Судьба любит пошутить. Но Камилла уже не маленькая девочка, не восторженный курсант, она та, кто встречает трудности лицом к лицу. Сколько нужно сделать шагов от пешки на доске политических игр до ферзя? Она их сделает. Пусть путь вице-адмирала Ревейн к своему счастью извилист и непредсказуем, она пройдёт его с достоинством, чтобы однажды оглянуться и поблагодарить провидение за бесценный подарок. .
Давно заброшенная и забытая Древними старая законсервированная база на одной из далёких и обследованных ими планет, внезапно посылает сигнал в метрополию. В произведении рассказывается о том, как развивалась и складывалась жизнь аборигенов, после ухода с планеты Древних, посеявших на ней семена разума.
11 февраля 1985 года был убит Талгат Нигматулин, культовый советский киноактер, сыгравший в таких фильмах, как «Пираты XX века» и «Право на выстрел», мастер Каратэ и участник секты, от рук адептов которой он в итоге и скончался. В 2003 году Дима Мишенин предпринял журналистское расследование обстоятельств этой туманной и трагической гибели, окутанной множеством слухов и домыслов. В 2005 году расследование частично было опубликовано в сибирском альтернативном глянце «Мания», а теперь — впервые публикуется полностью.
Софья устраивается на работу в банке, а там шеф - блондин неписанной красоты. И сразу в нее влюбился, просто как вампир в гематогенку! Однако девушка воспитана в строгих моральных принципах, ей бабушка с парнями встречаться не велит, уж тем более с красавцем банкиром, у которого и так налицо гарем из сотрудниц. Но тут случилась беда: лучшую подругу похитили при жутких обстоятельствах. Потом и на Соню тоже напали, увезли непонятно куда: в глухие леса, на базу отдыха и рыболовства. Вокруг - волки воют! А на носу - Новый год!.
Рассказы, которые с 2008 по 2010 г., Александр Чубарьян (также известный как Саша Чубарьян и как Sanych) выкладывал в сети, на своём блоге: sanych74.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.