В погоне за счастьем - [20]

Романом, который Эмили взяла с собой в дорогу, была одна из книг, написанных Линнет. Все ее герои, как на подбор, были мужественными людьми. Втайне Эмили хотелось, чтобы Энсон походил на одного из них. Он вновь остановился перед ней, и она с вопросительной улыбкой подняла голову.

— Да где этот чертенок?

Эмили вздохнула.

— Энсон, в такое время дня рестораны наверняка переполнены. Ты же сам сказал, что у нас полно времени. — Мысленно она добавила, что Энсон мог бы сам сходить за едой.

— Я забочусь о тебе, — резко отозвался он. Не хватало еще, чтобы ты упала в обморок в поезде!

— Меня просто укачало, — объяснила Эмили, теряя терпение. — Но теперь мне стало лучше, хотя я не прочь пообедать. Мальчик вскоре вернется, Энсон.

Но смягчить его не удалось. Он снова зашагал из угла в угол — один раз, второй, третий. Эмили перечитала три последних абзаца, но не поняла ни слова, а между тем Энсон вновь остановился перед ней. Она едва сумела сдержать стон.

— Он украл мои деньги, этот маленький…

— Энсон! — В тишине ее голос прозвучал особенно резко. Чтобы успокоиться, Эмили сделала глубокий вдох. — Пройдись по перрону, дай мне спокойно почитать.

В ту же секунду он вырвал у нее из рук книгу и швырнул ее в угол через всю комнату. Эмили вскочила, но он толкнул ее обратно на стул.

— Лучше бы ты посочувствовала мне, чем читать всякую дребедень, прошипел Энсон. Это из-за нее ты вбила себе в голову, что хочешь замуж!

Отвернувшись, он снова стал шагать по комнате. Эмили медленно поднялась, не сводя глаз с Энсона. Но он не обернулся, и она решительно направилась к смятой книге, бережно подняла ее и разгладила страницы.

Так и не взглянув на Энсона, она вышла на перрон, поежилась от холодного ветра и запахнула плащ. Холод мгновенно пробрал ее до костей и остудил пыл. Энсон прав: она действительно должна была посочувствовать ему. Лишних денег у них нет, а Энсон заказал еду главным образом для нее. А она, неблагодарная, уткнулась в книгу и забыла о нем. Эмили вдруг показалось, что за ней кто-то наблюдает. Она огляделась, но все пассажиры на перроне были заняты своими делами. Однако тревога не утихала.

Должно быть, это Энсон следит за ней из окна. Ничего, пусть подождет. Он должен выйти к ней и извиниться. В конце концов, ведь это он швырнул книгу и поднял шум из-за пустяка. Эмили со вздохом призналась, что никогда еще не видела его в такой ярости. Это она раздразнила его. Уловив краем глаза движение, она обернулась, но опять никого не заметила. По коже Эмили пробежали мурашки.

Когда она уже собиралась вернуться в комнату, на перрон выбежал мальчик с двумя белыми коробками. Эмили улыбнулась ему и вместе с ним вошла в дверь. Энсон метнул в нее злобный взгляд, ничуть не смягчившись при виде мальчика.

— А, наконец-то! Тебя только за смертью и посылать.

— Быстрее не вышло, сэр. Будь у меня побольше денег, повар работал бы быстрее.

— Ты же не стал расторопнее даже после того, как я пообещал тебе монетку. — Энсон взял у мальчишки коробки и протянул одну Эмили, а потом уселся и принялся за еду, словно забыв о посыльном.

— Мистер, я выполнил ваше поручение, напомнил мальчик так громко, что все, кто был в комнате, обернулись. — Вы обещали заплатить мне.

Энсон не спеша обгладывал куриную ножку, — Тебя пришлось ждать слишком долго, процедил он.

Эмили отложила коробку и принялась рыться в маленьком ридикюле, висящем у нее на поясе. Опасаясь, что Энсон остановит ее, она торопливо сунула мальчику монетку.

— Большое спасибо тебе за помощь, — ласково произнесла она.

— И вам спасибо, леди, — ответил мальчуган, искоса взглянул на Энсона и ушел прочь.

— Слишком уж ты жалостливая, — усмехнулся Энсон.

— Благодарю, — отозвалась она с широкой улыбкой. — А ты настоящий брюзга.

— Рад слышать, дорогая. Хорошо, что мы понимаем друг друга. — Он подмигнул, она рассмеялась. Энсон вновь стал прежним.

— Просто удивительно, как быстро тебя успокоила еда, — заметила Эмили.

— А тебя — собственная щедрость.

Решив пропустить это замечание мимо ушей, Эмили принялась за еду. Она так проголодалась, что поначалу глотала, не жуя: неизвестно, сколько времени осталось до отхода их поезда. Энсон не соизволил сообщить ей об этом. Впрочем, Эмили было достаточно и того, что он не забыл накормить ее.

Пища оказалась жирной и еще теплой.

Вскоре Эмили стала жевать медленнее, опасаясь, что ее стошнит на виду у всех. Последнее время ее желудок стал слишком часто бунтовать. Тут послышался свисток паровоза.

— Нам пора? — спросила она, поднимаясь на ноги.

— Да. Возьми свои вещи. Мне осточертело торчать здесь.

Пока пассажиры выходили из вагонов, Эмили с Энсоном ждали на перроне, и у нее вновь возникло ощущение, что за ними наблюдают. Она огляделась, пытаясь понять, в чем дело. Но никто не обращал на нее ни малейшего внимания, и Эмили решила, что у нее просто разыгралось воображение. Хотя в глубине души она надеялась, что ее бегство не останется незамеченным.

Наконец она вошла вслед за Энсоном в вагон и села на переднее сиденье возле окна.

Чтобы Энсон не заметил ее нервозность, Эмили молчала. Но тревога не покидала ее.

Ее мучают угрызения совести, решила она. Она обокрала брата, солгала тем, кто ее любит. Но у нее же не было выбора. Пожалуй, если она устроится поудобнее, то успокоится.