В погоне за счастьем - [39]

В общем, он меня заинтриговал. Оказалось, семинар назывался EST[44] и вел его человек по имени Вернер Эрхард. На этом семинаре мне никак не могли объяснить, что такое ЭТО. И если ты не можешь понять ЭТО, то тебя надо тренировать. Но чтобы узнать, что такое ЭТО, надо заплатить кучу денег. Мы с приятелями сидели на полу по-турецки среди толпы человек в сто и обменивались недовольными взглядами. В это время Эрхард и его ассистенты орали на нас, почти как в армии. Каждого из нас на дно тянет груз прошлого, от которого надо избавиться. Как это сделать? Мы должны были ЭТО понять. Однако это еще не все. Они заявляли, что не выпустят нас отсюда, пока мы ЭТО не поймем. Ни в туалет, ни поесть. Все мы, включая Билли, от тоски уже глаза закатывали. Мне очень хотелось им сказать: «Парни, так скажите нам, что ЭТО такое, может, мы лучше поймем ЭТО, если будем об ЭТОМ больше знать. Может, мы уже давно сами поняли ЭТО».

У меня сложилось ощущение, что и сами организаторы лекции не знали, что такое ЭТО. Примерно через час мне осточертело слушать про ЭТО. Я встал и сказал:

– Все, с меня хватит. Я ЭТО понял. – И добавил, прежде чем армия этих людей-надсмотрщиков успела меня окружить: – Насрать на ЭТО и на ТО. В гробу я ЭТО видел в белых тапочках.

После этого мы вчетвером стали орать:

– Насрать на ЭТО!

– А мне ЭТО вообще не нужно, – кричал Билл. – Можете ЭТО себе бесплатно оставить!

Мы были единственными черными в зале, и складывалось впечатление, что у нас с этим будут проблемы, но белые начали смотреть на нас с видом: «Ого! Они в ЭТО въехали! Они ЭТО знают!» Потом все всполошились, когда какой-то белый парень прокричал:

– Да, точно! Насрать на ЭТО!

Нас быстренько вывели из зала, потому что мы им все карты смешали. Из этого небольшого эксперимента я понял, что мне не нужны «просветительские» доктрины. Но Билл продолжил свои духовные поиски.

Через несколько лет я узнал, что он со своей девушкой присоединился к харизматичному лидеру, который убедил свою паству передать ему все имущество и переселиться из США в Джонстаун, в Гайане. В ноябре 1978 года стало известно, что Джим Джоунс призвал более девятисот человек принять цианид. Это было массовое самоубийство, и Билл был одним из тех, кто в тот день умер. Я очень удивился: как такой городской братан, как он, мог слепо поверить человеку и заглушить голос разума.

Я не хотел «продаваться» в секту, потому что с детства понимал важность самоконтроля. Именно поэтому не позволял себе злоупотреблять наркотиками и алкоголем.

Я, конечно, экспериментировал в свободное время, но большую часть времени посвящал работе в лаборатории доктора Эллиса. Мой приятель Билл (это он пригласил меня на странный семинар) заявил, что я стремлюсь стать буржуа, и это было правдой, потому что я серьезно размышлял о медицинской карьере. Доктор Эллис доверял мне и обучал меня. Он открыл мне новый мир медицины, который сильно отличался от знакомого мне мира военных.

Доктор Эллис ставил эксперименты, чтобы в дальнейшем использовать их результаты в больнице для ветеранов войны, расположенной в районе моста «Золотые ворота» и больницы при Калифорнийском университете в Сан-Франциско, расположенной около Голден-гейт парк и стадиона Кейсар. Большую часть своего рабочего времени я проводил в больнице для ветеранов войны, где старую операционную переделали под лабораторию. В этой лаборатории мы исследовали работу сердца во время кардиохирургического вмешательства. Целью нашей работы было определение концентрации раствора углекислого калия, в котором лучше всего сохраняются энергонасыщенные фосфаты мышечной ткани сердца. Мы делали раствор углекислого калия различной концентрации, потом через определенные промежутки времени брали пробы сердечной ткани. В итоге пришли к выводу, что энергонасыщенные фосфаты лучше сохраняются в растворе с высоким содержанием углекислого калия. Это была очень важная информация для кардиохирургов, занимающихся трансплантацией сердца. Это была новая для меня и интересная область исследования, и я впитывал все, как губка.

В один из моих первых рабочих дней доктор Эллис представил мне Рипа Джексона, который вырос в Джексонвилле, штат Северная Каролина. Рип был среднего роста, с лысиной, носил очки, и у него был острый, как у орла, нос. Он был высококлассным специалистом в области медицины и медицинского оборудования. Он был худым, гладко выбритым, с копной светлых волос и пронзительно-голубыми глазами. Рип протянул мне руку и произнес с южным акцентом: «Рад познакомиться. Наслышан о тебе».

Чутье подсказывало мне, что Рип в молодости был членом Ку-клукс-клана[45]. Что-то в нем напоминало мне ту белую женщину с ружьем, которая выгнала нас с автозаправки около военной базы. По некоторым его фразам я понял, что не ошибся и правильно оценил его прошлое. Он имел опыт работы с докторами-евреями, поэтому не допускал антисемитских высказываний. Но он, видимо, не работал с чернокожими докторами, поэтому иногда позволял себе расистские суждения.

Однако сам факт того, что он в моем присутствии отпускал расистские высказывания, возможно, свидетельствует о том, что мы с ним сработались. С самого начала нашей совместной работы он увидел, что я хочу ЭТО понять, все схватываю и запоминаю, поэтому относился ко мне с большим уважением. Изначально планировалось, что Рип поработает со мной месяц, обучит меня должностным обязанностям и в дальнейшем будет консультировать по мере необходимости.