В погоне за счастьем - [38]

Некоторые парни, знакомые по службе, собирались подписать новый контракт и продолжить службу. Некоторые возвращались домой, чтобы искать работу, жениться или вернуться к семьям и детям, которые у них уже были. Конечно, мне очень хотелось иметь семью. Но я так и не повидал мира. А если захочу продолжить образование, то точно не смогу путешествовать.

В один прекрасный день все решилось само собой. В отделении общей хирургии я получил предложение от доктора Роберта Эллиса. Этот доктор узнал обо мне от доктора Ганнон и взял меня под свое крыло. Это был блестящий врач. За его собранность мы прозвали его Буффало Билл. Доктор Эллис был командирован в военный госпиталь из-за войны во Вьетнаме. До этого он работал в детской больнице в Хьюстоне с двумя светилами кардиохирургии – докторами Дентоном Кули и Майклом Дебакеем.

Доктор Эллис уже выполнил свой гражданский долг, и срок его службы заканчивался. Он планировал отправиться в Сан-Франциско, чтобы открыть исследовательскую лабораторию при Калифорнийском медицинском центре и больнице для ветеранов войны. Я искренне поздравил его от всего сердца.

– А что у тебя? – спросил он, зная, что мне осталось служить полгода. – Какие у тебя планы?

Я пожал плечами и сказал, что пока не решил.

– Ну, – сказал он, – если у тебя есть желание продолжить карьеру в медицине, могу тебе помочь.

Я навострил уши и внимательно выслушал рассказ о лаборатории. Он сказал, что ему нужен ассистент.

– Если хочешь, можешь мне с этим делом помочь, – сказал он. – Семь тысяч пятьсот долларов в год.

Это было больше, чем я получал на флоте. Не буду утверждать, что это предел моих мечтаний. Тем не менее это был шанс поучиться у одного из лучших специалистов в своей области и переехать в Сан-Франциско. Это, конечно, не заграница, но почти другая часть света.

– Подумай, – добавил он, – и дай мне знать.

Я думал приблизительно две секунды и ответил:

– Принимаю ваше предложение, – сказал я. – Я приеду.

Глава седьмая Зарисовки с натуры

– А вы знаете, что Сан-Франциско – это Париж на побережье Тихого океана? – сказал бизнесмен средних лет, в очках и с кейсом в руке, стоявший рядом со мной на Юнион-сквер весной 1976 года. Прошло уже два года, как я работал у доктора Эллиса в Калифорнийском университете и больнице для ветеранов войны.

– Да, – сказал я и вспомнил время, проведенное в Калифорнии, – вы совершенно правы.

Мне недавно исполнилось двадцать два года, и я еще не был в Париже. Хорошая мысль. Начну говорить друзьям, что живу в «Париже на побережье Тихого океана». Пожалуй, стоит присвоить эту фразу.

День стоял прекрасный. А прекрасный день в Сан-Франциско не похож на прекрасный день в любом другом городе. На небе ни облачка. То, что я видел, – это картинка к толкованию в словаре значения «небесно-синий». Теплый ветер шелестел листьями деревьев в парке, по улицам фланировали местные жители и туристы, наслаждаясь красотами города.

Я попал в Сан-Франциско в интересное – в культурном и историческом смысле – время. Хотя угар свободной любви и детей цветов конца 1960-х годов прошел, для бывшего хиппаря этот город все равно как Мекка для мусульман. Протесты закончились, повсюду были видны плоды борьбы за гражданские права: Никсон покидал пост президента, война во Вьетнаме закончилась. Всем хотелось веселья. А веселиться в свободной, толерантной и новаторской атмосфере города было очень приятно.

В армии все было строго: дисциплина, процесс, порядок, структура, поэтому город, в котором превыше всего ценились нонконформизм и индивидуальность, казался мне слаще заграницы. Я тусовался в районе Хейт-Эшбери, который раньше был известен наркотиками, сексом и музыкой. Сейчас здесь находились клубы, рестораны, книжные магазины и хэд-шопы – магазины, продающие все для употребления марихуаны, а также одежду из конопли. Мне нравился этот район.

Сан-Франциско был идеальным местом для экспериментов, и людям в то время хотелось исследовать новые мысли, философии, идеи и вкусы. Именно этого хотел и я, чтобы понять, чего жду от жизни. Я уже более-менее разобрался с работой, отношениями с женщинами и деньгами. Это был период, когда пытался понять самого себя, в чем мои сильные стороны и что думаю об этом мире.

Вскоре после переезда на Восточное побережье приятели пригласили меня на мероприятие, что-то вроде лекции. Меня и еще двоих парней уговорил пойти некий Билл, тусовщик с хорошо подвешенным языком. Я со своими друзьями жил тогда в общежитии для молодых христиан YMCA в районе Тендерлойн. В общем, Билл захотел пойти на лекцию, и мы втроем составили ему компанию.

– А о чем лекция? – поинтересовался я.

– Крис, – пообещал мне Билл, – поверь, этот семинар изменит твою жизнь. Прикинь, чувак, жизнь и опыт навязывают нам определенное поведение. Этому нас учат родители, школа и власти. У нас произошло капиталистическое программирование сознания, и все силы уходят на погоню за благами. Реши проблему самооценки, и ты перестанешь быть рабом доллара, чувак.

– Так, значит, это и есть тема лекции? – не унимался я и напомнил ему, что у меня жесткий график.

– Ты пойми, в этом-то и проблема, – продолжил он. – Ты хочешь материального благополучия, стремишься стать представителем среднего класса, мечтаешь быть буржуа. Чувак, ты думаешь, что главное в тебе – это твоя работа? Нет, ты – это ты, а не то, что ты делаешь ради денег.