В плену Левиафана - [11]
Определить возраст брюнета не составило большого труда: около тридцати, плюс-минус пара лет, скорее все-таки плюс. С некоторой натяжкой его можно было бы назвать ровесником Алекса, которому недавно исполнилось двадцать шесть. На этом относительное сходство заканчивалось и начинались различия. Кардинальные, судя по волевому подбородку и припаркованному на улице «ламборджини». О джемпере, небрежно наброшенном на плечи брюнета, Алекс ничего сказать не мог, но рубашка… Бледная копия такой рубашки, выставленная в витрине Алексова магазинчика, стоила сто тридцать евро.
Что уж говорить об оригинале?
Самым удивительным оказалось то, что владелец чудо-машины пил вполне демократичное пиво в обществе синьора Моретти, бывшего босса Алекса. Неужели здесь, прямо у него на глазах, синьор Моретти заключает самую главную сделку в своей жизни? Исходя из личности его визави, все может быть.
Независимой походкой Алекс прошел к стойке, больше всего опасаясь, что сейчас случится именно то, ради чего он, собственно, и завернул в «Carano»: все присутствующие набросятся на него с расспросами относительно прискорбного дневного происшествия с синьором Тавиани. Но этого так и не произошло: зубодробительный и витальный брюнет напрочь вытеснил из сознания немногочисленных посетителей унылого кладбищенского отшельника. Даже Джан-Франко, первый в К. сплетник, отреагировал на Алекса с гораздо меньшим энтузиазмом, чем следовало ожидать. Алексу даже пришлось хлопнуть ладонью по стойке, чтобы привлечь его внимание.
— Привет, — сказал Алекс.
— Ага, — односложно ответил Джан-Франко, не спуская глаз с гостя и синьора Моретти.
— Слыхал, что случилось днем?
— Ты про старого кладбищенского хрыча?
Джан-Франко мог бы быть и повежливее, особенно когда речь зашла о кончине старейшего жителя городка. В другое время так бы и произошло и расспросы затянулись бы на полчаса, а то и дольше. Но только не теперь, когда перед носом у Джан-Франко маячил «ламборджини», сто´ящий едва ли не дороже, чем все его заведение вкупе с подсобками, мебелью и недурственной копией картины «Битва Наполеона в Альпах».
— Это я нашел его.
— Ага, — снова промычал Джан-Франко.
— Говорят, что он умер от сердечного приступа.
— Странно, что этого не произошло раньше. А вообще, старость — паршивая вещь.
— Я просто зашел, чтобы отдать ему пять евро… А он сидел в кресле у окна. Уже мертвый.
— Пять евро ему больше не понадобятся. Так что можешь смело спустить их на пиво. Ты ведь за этим сюда пришел?
— Ну… да.
Дождавшись, пока Джан-Франко наполнит его бокал, Алекс осторожно спросил:
— А… что это за тип сидит с синьором Моретти?
— Не знаю, — Джан-Франко понизил голос. — Но тачка у него чумовая.
— Да. Тачка что надо, — поддержал бармена Алекс. — Думаешь, хочет купить здесь дом?
— Скоро все прояснится.
— Что ему здесь делать? Ехал бы в Кортина д’Ампеццо…
— Пойди, посоветуй, — осклабился Джан-Франко, показав крепкие желтоватые зубы. — Наш деляга будет в восторге от такой твоей инициативы.
«Делягой» некоторые горожане (к их числу принадлежал и бармен) называли синьора Моретти, разумеется, за глаза. Сейчас «деляга» о чем-то ворковал с брюнетом, нежно сверля взглядом его переносицу и листая каталог выставленных на продажу объектов недвижимости. Тот самый каталог, который Алекс в свою бытность помощником синьора Моретти изучил вдоль и поперек. Что ж, двух мнений быть не может: бывшему боссу обломился выгодный клиент. Возможно, самый выгодный за последние несколько лет. И вряд ли синьор Моретти обрадуется, если в самый разгар переговоров возле столика всплывет его недавний подчиненный. Ничего хорошего от такой встречи ждать не приходится, учитывая подмоченную репутацию Алекса-тридцать три несчастья.
Нужно проявить тактичность и милосердие, решил про себя Алекс. Даже несмотря на жесткость слов, сказанных при расставании, синьор Моретти всегда был добр к нему. Хотя и утверждал, что один вид Алекса подвигает клиентов вовсе не на те действия, которых ждал от них владелец агентства. Так что пугать крупную рыбу Алекс не будет. Тихонько посидит в сторонке. Присоединится к скучающему за рюмкой граппы нотариусу Леврини и заодно расспросит его о шансах на приобретение радиоприемника.
Но ноги сами понесли Алекса к столику, за которым окопались переговорщики.
— Добрый вечер, — сказал он, стараясь не смотреть на бывшего шефа. — Рад видеть вас, синьор Моретти. Не помешаю?
Никакой ответной радости синьор Моретти не испытывал, это было видно по его разом помрачневшему лицу, но все же он смог выдавить из себя:
— Здравствуй, Алекс.
Собеседник синьора Моретти, напротив, посмотрел на Алекса приветливо и улыбнулся самой что ни на есть голливудской ослепительной улыбкой:
— Это тот самый Алекс, о котором сегодня все говорят?
— Да. Как поживаешь, Алекс? — Синьор Моретти в присутствии клиента был сама вежливость.
— Спасибо, хорошо. Правда, сегодня…
— О «сегодня» нам уже сообщили. Алекс работает в магазине мужских сорочек, насколько я помню. Все верно, Алекс?
«Насколько я помню», — как будто не синьор Моретти покупал вчера у Алекса рубашку! И нужно слышать тон, каким он произнес все это. Смесь жалости и брезгливости, словно речь идет не о добропорядочном магазине, а о навозной куче. Только навозную кучу и смогли доверить Алексу в силу его ограниченных умственных способностей. А более квалифицированная работа ему не по зубам. Таков подтекст оскорбительного пассажа синьора Моретти. Он хочет выдать Алекса за деревенского дурачка, к чьим словам и прислушиваться не стоит. И синьора Моретти можно понять: кто его знает, Алекса? Вдруг он начнет рассуждать о недвижимости?..
Ассистент по работе с актерами у знаменитого режиссера – о таком повороте судьбы можно только мечтать! Для Евы жизнь начинается заново. Но… Оказывается, что и в кино убивают: одна за другой при загадочных обстоятельствах гибнут исполнительницы главной роли. Эти убийства объединяет одно – полное отсутствие мотива преступления. Все возможные версии выглядят неубедительными и позволяют подозревать каждого в съемочной группе. Разгадка приходит неожиданно и.., слишком поздно. И тогда Еве приходится вступить в борьбу за собственную жизнь…
Могла ли подумать незаметная, тихая выпускница ВГИКа, которую даже друзья звали Мышью, что ее порносценарии, написанные ради "куска хлеба", вдруг обретут кошмарную реальность? Все в ее жизни становится с ног на голову – один за другим гибнут близкие ей люди, Мышь вынуждена скрываться.., Но кольцо вокруг нее медленно, но верно сжимается. Выход только один – исчезнуть, залечь на дно и измениться. И вот серенькая Мышь "умирает”, а вместо нее рождается восхитительная, пленительная, сводящая с ума всех Ева.
Не нужно туда идти. Брагин приблизился к черной прогалине, портившей безупречно-белую поверхность озера, и еще успел удивиться, что совсем тонкий лед легко выдерживает вес человека. Лед не дрогнул, даже когда Брагин опустился на колени перед прогалиной. Не нужно туда смотреть. Но Брагин уже заглянул в бездну – и увидел там то, что должен был увидеть. Женское тело. Казалось, женщина парила в безвоздушном пространстве, а вовсе не в воде. И она была мертва. Задушена, о чем свидетельствовала странгуляционная борозда на шее.
Холодный Петербург. Унылый скрип автобусных дверей. Сорок две остановки. Пассажиры входят и выходят. Ритмичный и бесконечный круговорот. И никому нет дела до девушки, которая сидит на заднем сиденье, прислонившись к окну. Она неподвижна. Она мертва. Позже криминальный эксперт скупо констатирует: девушку убил профессионал. Хладнокровно и точно он вонзил в ее тело нож, что вызвало мгновенную смерть. И никаких зацепок. Только вопросы. И порывистый ветер с Невы, гуляющий по сырым кварталам и нагоняющий смертельную тоску…
Экзотический вояж, в который отправляется комфортабельное туристическое судно, оборачивается настоящим кошмаром для всех его пассажиров. Таинственным образом исчезает экипаж корабля, а оставшиеся на борту становятся свидетелями нескольких необъяснимых исчезновений и убийств. Но только Ева знает, что зло имеет вполне конкретные очертания: на борту орудует серийный убийца. Им может оказаться любой из респектабельных участников круиза. Кто? Именно это и предстоит выяснить Еве до того, как следующей жертвой станет она сама…
Автокатастрофа, больничная палата и.., полная потеря памяти. Неужели это она убила двух людей? Почему ей сделали пластическую операцию? Насильно избавили от неродившегося ребенка? И чего хочет этот человек из спецслужбы, расчетливый и беспощадный? Что ж… Она станет запрограммированной машиной провокации и убийства. Но она все вспомнит, и тогда – берегись! Она обретет свободу. Но, может быть, это только иллюзия?
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.
Выйдя на улицу, чтобы немного прийти в себя после бурного выпускного вечера, шестнадцатилетняя Мария Вестон исчезает навсегда. Девушку считают погибшей, однако спустя двадцать пять лет одноклассники начинают получать от нее письма с угрозами. Неужели она жива и долгие годы скрывалась, но зачем? Больше остальных напугана успешная предпринимательница Луиза Уильямс, которая уверена, что страшная судьба Марии целиком и полностью лежит на ее совести. Роман Лоры Маршалл — это будоражащее кровь погружение в бездну страхов, сомнений, амбиций и не изжитых комплексов.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
Богатый загородный дом – лучшее место, чтобы переждать метель и непогоду. Так думает следователь Борис Вересень, волею судеб оказавшийся в родовом гнезде семейства Новиковых. Но за внешним благополучием и респектабельностью скрывается множество тайн, а непримиримые противоречия между членами семьи приводят к кровавой развязке. Застрелена глава клана – всесильная Белла Романовна, и совершить это преступление мог только человек из ее ближнего круга. Кто именно? Разгадать эту загадку и предстоит Вересню и его верному коту Мандарину.
Иногда для того чтобы раскрыть запутанное дело, достаточно самого обыкновенного… кота. А если кот не обыкновенный, то перспективы раскрытия увеличиваются в разы. В этом убеждается следователь Борис Вересень, неожиданно для себя самого ставший владельцем петербургского сфинкса по кличке Мандарин. А убийство, которое предстоит расследовать им обоим, окажется лишь финальным звеном в цепи других преступлений, нити которых тянутся в прошлое. И эта цепь приходит в движение из-за одного-единственного камешка, сдвинутого кошачьей лапкой…