В паутине южной ночи - [33]

* * *

Денис сидел в том же самом баре, который постоянно посещал по вечерам во время своего нелепого отдыха. Нелепого — потому что отдыха не было. Было только проживание в санатории. Весьма недешевое, надо заметить. Но на данном этапе на деньги ему было наплевать. Теперь, когда он один, без Эммы, ему не надо ни с кем советоваться и ни у кого ничего просить. Правда, знать это было тяжело и очень грустно. Он не хотел, чтобы Эмма Умерла, правда, не хотел! Он всего лишь попросил Колобка обставить дело таким образом, чтобы Эмма стала временно недееспособной. Попала в небольшую аварию, к примеру, и очутилась в больничной палате. Сломала ногу и оказалась в гипсе. Главное — чтобы она не могла поехать в Германию в ближайшие два-три месяца.

На большее фантазии Корнилова не хватало. В конце концов, Колобок — профессионал, он ему платит, так пусть тот сам и решает, когда и что надо сделать!

— Это будет сложно, — сказал киллер, почесывая подбородок. — Сложнее, чем обычная заказуха. Двойной тариф…

Денис внутренне сжался, но согласился. В конце концов, что такое десять тысяч долларов по сравнению с теми деньгами, которые он сможет получить от продажи магазина. Почему-то он был уверен в том, что стоит ему вложить определенную сумму в погибающий бизнес, как все изменится, наладится и войдет в нужную колею. Вернее, в новую, потому что на новом этапе Денис планировал получать большую прибыль, чем получал ранее. Только Эмма этого не понимала и не хотела понимать. Корнилов пытался оправдать себя именно тем, что Эмма, его жена, не понимала его. Его, который никогда ни в чем ей не отказывал, кроме севрской шкатулки за четыре тысячи евро.

Теперь деньги его не интересовали. Он вообще потерял вкус к жизни. Сейчас, после смерти Эммы, он мог продать ее магазин и свою квартиру, переселиться в меньшую и подлатать свой бизнес или даже начать новый. Но ему это было не интересно. Ему надоело жить, он устал жить, боялся, в конце концов. Он боялся, что вот сейчас перед ним появится Колобок, присядет рядышком и скажет:

— Ну, дорогой, давай деньги!

Денис не выдержит, он бросится на этого гада, который убил его жену, вцепится в круглое брюхо, ударит его коленом между ног, но больше ничего не успеет. Потому что Колобок вытащит пистолет и выстрелит Денису в лоб. Потому что Денис должен ему деньги. Только не десять тысяч, а пять. Ведь это было убийство, простейшая схема… Смешно…

Против силы всегда найдется другая сила, особенно если эта другая сила заключена в пистолете.

Когда Денис появился рано утром дома, Эмма не спала. Она собирала чемодан, из чего Корнилов заключил, что был прав. Она не нуждалась в нем. Или нуждалась, только когда он был богат и доволен судьбой. Теперь же Эмма решила устроить свое счастье с другим, более удачливым коммерсантом. Он увидел, что многие антикварные вещицы исчезли. Наверное, это именно они находились в ее чемодане. Более крупные предметы остались, не влезли в чемодан. Но благоразумная Эмма забрала всю коллекцию старинного, в основном русского, серебра.

— За остальным пришлю позже, — строго произнесла жена. — Ты дашь мне машину?

— Дам, — удивился он. — Ты уезжаешь?

— Я ухожу от тебя, Корнилов, — сказала безупречная Эмма. Она тщательно закрыла свой чемодан и направилась вместе с ним в ванную, принять душ. Она была помешана на чистоте.

Денису стало неприятно, что чемодан жена потащила с собой. Наверное, боялась, что он заберет ее антиквариат…

Потом Эмма вышла из ванной, прошла в спальню и переоделась там. Сделала макияж, а потом невозмутимо позавтракала своим дурацким кресс-салатом, приправленным йогуртом. Денис поражался ей, стоя в дверном проеме кухни и наблюдая, как она поглощает завтрак. Наверное, сегодня по расписанию У нее овощной завтрак. Потому что чаще всего она завтракает углеводами: кашами, зерновыми хлебцами или мюсли с обезжиренным молоком.

И вдруг Денису пришло в голову, что теперь он сможет освободить холодильник от всех этих обезжиренных молочных продуктов, листьев салата и другой травы. Он сможет выбросить все эти горделиво возвышающиеся французские соусы и выставить на передний план свой любимый чесночный «Балтимор» вкупе с пузатым татарским соусом. И мясо он теперь будет класть так, как захочет, не обязательно справа, а рыбу вообще может класть сверху на мясо. Он же плебей! Непонятно почему, но именно эти гастрономические изменения, которые он предвкушал, привели его в состояние щенячьего восторга. Не может быть, чтобы все было так просто! И почему ему не пришло в голову развестись с ней, всего лишь развестись! Пусть катится отсюда со своей немецкой осторожностью, аккуратностью и жадностью, пусть забирает все дорогостоящие старинные безделушки, ему будет только лучше! И почему он раньше не развелся?

Ведь он уже давно не любит ее! Денису стало это ясно, когда он увидел, как она режет ножом лист салата, поливает его йогуртом и кладет в рот. Потом промокает рот салфеткой и подносит к губам красивый бокал, наполненный минеральной водой «Перье».

Это он мог пить из бутылки — и воду, и пиво, и даже шампанское. А совершенная Эмма, то есть Эмма с совершенными манерами, считала это чрезвычайно дурным тоном. Почему?