В парализованном свете. 1979—1984 (Романы. Повесть) - [181]
Когда рост информации во всех областях человеческой деятельности принял угрожающие размеры, Блок-Связей мгновенно наполнился и переполнился, будто где-то прорвало запорный вентиль. При этом среднее качество генетического материала, хранящегося в Генетическом Банке, непосредственно ответственном за воспроизводство абонентов, непрерывно ухудшалось по мере роста беспорядочных сочетаний внутри содержимого Блока Связей. Отдельные ценные породы генеалогических деревьев удавалось сохранить с огромным трудом ценой героических усилий отдельных сотрудников Центра. Для защиты от вредителей и всевозможных болезней их систематически подвергали побелке, а также опрыскиванию купоросом.
Ранее, когда человеческое своеволие сдерживалось сословными обычаями и страхом перед Всевышним, Блок Связей практически целиком контролировал вопросы народонаселения. Наряду с регистрацией общего роста человеческого жизнелюбия, заметно ограничиваемого природными катастрофами, войнами и Святой инквизицией, он обеспечивал также выбор достойных кандидатов Золотого Фонда с учетом морального и интеллектуального облика их предков во многих поколениях. Золотой Фонд составляли те, кому Астрал в критические минуты жизни безвозмездно предоставлял достаточное количество дополнительной энергии для выживания, подвига или победы. Поэтому нередко их земные деяния становились легендой. При безотказно работающих Каналах Связи операция по оказанию Астралом экстренной помощи занимала не более секунды земного времени, в течение которой перед мысленным взором терпящего крушение человека проходила вся его жизнь, о чем повествуют многие романы. В анналах Золотого Фонда числились все без исключения великие полководцы, герои, гении, хрупкие женщины, давшие беспримерные образцы нравственной и физической выносливости, а также могучие мужчины, своим долготерпением все еще поражающие заметно ослабевшее с веками воображение потомков.
Информация, выдаваемая прямо на дисплей в виде наглядных игровых картин, помогала агентам Центра Управления оперативно решать самые разнообразные вопросы, начиная от мелких и кончая глобальными. И когда Александр Григорьевич Фан-Скаковцев заканчивал свой сыск по делу Кустовых, когда ему оставалось лишь уточнить отдельные причины событий и запастись дополнительными аргументами для более веского обоснования принятого решения, он вызвал к жизни сохраненные и синтезированные электронной памятью картины давно минувших эпох. На экране дисплея стремительно замелькали комнаты, комнатки, комнатушки, залы и спальни, кровати и кушетки, оттоманки и ковры, раскладушки и шезлонги, банкетки и койки, укромные уголки и спальные места вагонов международного класса, каюты и садовые скамейки, купальни и лесные поляны, чуланы и чердаки, сеновалы и лесоповалы, смятые одежды, скомканные десу, расшнурованные корсажи, сброшенные штиблеты, женские и мужские аксессуары, пеньюары, труакары, укрытые и нескромно открытые части вожделеющих тел, изломанные в истоме руки, искаженные онемевшей страстью рты, зажмуренные, заплаканные, равнодушные, пьяные от ужаса, счастья, боли и экстаза глаза, всевозможные позы, будто многоликий Янус или многорукий, многоногий, многоголовый Шива был сфотографирован в неостановимом танце сотни и тысячи раз на один и тот же остановленный кадр.
Прабабушка Тоника, молодая красавица италийских кровей, грешила на экране дисплея со своим молодым кучером в родовом поместье во время отъезда мужа, генерала от инфантерии. Неутомимая в любви прабабушка в профиль. Она же в фас. Юная, очаровательная прабабушка, о существовании которой Тоник даже и не догадывается. Прабабушка в более зрелом возрасте. Прабабушка — светская львица. Прабабушка — матрона. Щелк! Щелк!.. Меняются любовники. Набегают годы. Тускнеют краски.
«Play». «Stop». «Play». «Stop». Игра увлекает. Игра продолжается.
Прабабушка Тоника из рода итальянских маркизов и его официальный прадедушка — генерал.
Портрет счастливой семейной пары.
Щелк!
Молодая жена прадедушки Тоника с молодым дедушкой Платона.
Анонимное письмо.
Тайно сделанная фотография. Щелк!
Распятие дедушки Антона на кресте супружеского ложа во искупление чьих-то грехов.
Гравюра на меди…
Триумф его бабушки по отцовской линии с известным в свое время поэтом, сыном еще более известного поэта, правнуком классика мировой литературы.
Ряд литературных посвящений…
Любовь в лодке, качающейся на волнах. Выкрашенные в голубой цвет борта. Опавшая прическа на месте упавшей шпильки. Кружевная пена воды. Кружевная пена панталон. «Ты плыви, моя лодка, плыви…» — слова из песенника, изданного типографским товариществом Вольф…
Предки. Потомки. Предки предков и потомки потомков. Невиданные смешения. Немыслимые скрещения. Солдат и крестьянка. Сумасшедший помещик и посудомойка. Граф и княгиня. Грузинская княжна и астраханский хан. Сутенер и учительница. Домохозяйка и вор. «Play» — «Stop». «Play» — «Stop»…
Александр Григорьевич возвращает на экран дисплея молодую прабабушку Тоника, прабабушку-байстрючку[69], на чьем родовом гербе — полоса бастардов[70]. Александр Григорьевич сравнивает портрет ее сына с портретами отца Платона — воинствующего идеалиста и дедушки Тоника — убежденного материалиста. На экране дисплея картины радости любви, а также любви-муки, любви-свободы, любви-рабства… На глазах оператора машины происходит наращивание слоев, усиление и ослабление наследственных признаков. Бушуют страсти, штампуются генетические матрицы, создается человеческий материал, основа будущего, неведомого пока. Причины проясняются. Обстоятельства уточняются. Природа творит. Ей нет дела до чистоты Каналов Связи. Природа изнемогает под напором взыгравшей в ней чувственности. Природа напоминает олигофрена с бессмысленно остановившимся взглядом.
Повести и рассказы, вошедшие в сборник, посвящены судьбам современников, их поискам нравственных решений. В повести «Судья», главным героем которой является молодой ученый, острая изобразительность сочетается с точностью и тонкостью психологического анализа. Лирическая повесть «В поисках Эржебет Венцел» рисует образы современного Будапешта. Новаторская по характеру повесть, давшая название сборнику, рассказывает о людях современной науки и техники. Интерес автора сосредоточен на внутреннем, духовном мире молодых героев, их размышлениях о времени, о себе, о своем поколении.
В 1977 году вышли первые книги Александра Русова: сборник повестей и рассказов «Самолеты на земле — самолеты в небе», а также роман «Три яблока», являющийся первой частью дилогии о жизни и революционной деятельности семьи Кнунянцев. Затем были опубликованы еще две книги прозы: «Города-спутники» и «Фата-моргана».Книга «Суд над судом» вышла в серии «Пламенные революционеры» в 1980 году, получила положительные отзывы читателей и критики, была переведена на армянский язык. Выходит вторым изданием. Она посвящена Богдану Кнунянцу (1878–1911), революционеру, ученому, публицисту.
Повесть «Судья» и роман «Фата-моргана» составляют первую книгу цикла «Куда не взлететь жаворонку». По времени действия повесть и роман отстоят друг от друга на десятилетие, а различие их психологической атмосферы характеризует переход от «чарующих обманов» молодого интеллигента шестидесятых годов к опасным миражам общественной жизни, за которыми кроется социальная драма, разыгрывающаяся в стенах большого научно-исследовательского института. Развитие главной линии цикла сопровождается усилением трагической и сатирической темы: от элегии и драмы — к трагикомедии и фарсу.
Лирические повести народного поэта Башкирии Мустая Карима исполнены высокой поэзии и философской глубины. Родная природа, люди, их обычаи и нравы, народное творчество «созидают» личность, духовный мир главного героя повести «Долгое-долгое детство». В круг острых нравственных проблем властно вовлекает повесть «Помилование» — короткая история любви, романтическая история, обернувшаяся трагедией. О судьбах трех старых друзей-ровестников, поборников добра и справедливости, рассказывает новая повесть «Деревенские адвокаты».
В сборник Г. Марчика «Субботним вечером в кругу друзей» вошли короткие рассказы, повесть «Круиз по Черному морю», высмеивающие бюрократизм, стяжательство, зазнайство, мещанство; повесть «Некриминальная история» посвящена нравственным проблемам.
«Голодная степь» — роман о рабочем классе, о дружбе людей разных национальностей. Время действия романа — начало пятидесятых годов, место действия — Ленинград и Голодная степь в Узбекистане. Туда, на строящийся хлопкозавод, приезжают ленинградские рабочие-монтажники, чтобы собрать дизели и генераторы, пустить дизель-электрическую станцию. Большое место в романе занимают нравственные проблемы. Герои молоды, они любят, ревнуют, размышляют о жизни, о своем месте в ней.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Включенные в книгу роман «Октябрьские зарницы» и повесть «Девичье поле» составляют дилогию, главным героем которой является большевик Степан Северьянов — молодой учитель, бывший солдат-фронтовик. Его жизнь — яркий пример беззаветного служения партии, трудовому народу, великому делу пролетарской революции. «Октябрьские зарницы» — это правдивая, волнующая история о том, как крестьяне глухого лесного края вместе с первыми сельскими большевиками боролись за свою родную Советскую власть. Действие повести «Девичье поле» происходит летом 1918 года в Москве на съезде-курсах учителей-интернационалистов.
Нелегкий жизненный путь прошел герой романа коми писателя Бориса Шахова: еще подростком Федор Туланов помог политссыльному бежать из-под надзора полиции, участвовал в гражданской войне, революционных событиях, а затем был раскулачен и отправлен в лагерь…