В память о Саре - [96]

Он хранил в душе сотни таких вот маленьких воспоминаний. Но сейчас они ничего не значили. Потому что у нее-то остались только воспоминания о семье Майеров — воспоминания, случаи и события, в которых ему не было места.

Сара молчала.

«Скажи мне, что ты помнишь, Сара. Пожалуйста. Дай мне надежду».

— Давай пройдемся, — предложила она.

За домом располагались сарай и конюшня, хотя лошадей в ней не было. Рядом находилась деревянная коробка, которую Майк принял за каток. Сара тоже разглядывала ее, вероятно, думая о том же.

Они стали спускаться по склону вниз, к дороге, и он терзался сомнениями, не зная, должен ли заговорить первым или лучше подождать, пока она скажет что-нибудь. Сейчас Сара, похоже, наслаждалась тишиной и покоем. Скорее всего, в последние дни она была лишена этого, поэтому он решил подождать, пока она не начнет разговор.

Прошло десять минут, и он понял, что больше не в силах выносить молчание.

— Я знаю, что ты растеряна и смущена, может, даже напугана. Это нормально. Если не хочешь говорить, я пойму. Решать тебе. Я подожду, пока ты разберешься в своих чувствах.

Сара не кивнула в ответ и ничего не сказала — она молча шла вперед, глядя прямо перед собой. Майку хотелось облечь в слова боль, которую он носил в себе все эти годы. Ему хотелось, чтобы эти слова стали мостиком через разделявшую их пропасть, по которому она смогла бы пройти и понять, какие муки ада довелось ему пережить.

— Мне говорили, что ты умер, — сказала вдруг Сара.

Майк кивнул, пытаясь не дать негодованию и ярости отразиться у него на лице.

— Я помню, как сидела в кухне, а они говорили мне, что ты умер и что меня ищут плохие люди, — продолжала Сара. — Поэтому они изменили мне имя и фамилию, и я превратилась в Сьюзен Майер. Это был единственный способ защитить меня от этих плохих людей. И еще они говорили, что если я назову кому-нибудь свое настоящее имя, то эти плохие люди могут отыскать меня и причинить боль и мне, и им.

«Слушай! Речь идет о твоей дочери. Сейчас твоя работа заключается в том, чтобы слушать».

— Мистер и миссис Майер были очень добры ко мне, — сказала она. — Они никогда не кричали на меня. Они возили меня в Диснейленд. Я ходила с ними в церковь. Почему они солгали мне?

«Они — религиозные фанатики, Сара. Они свято уверены в том, что их устами говорит сам Господь — не священники, нет, те тоже поражены моральным разложением, как и все мы. Поэтому они заставили отца Джоуну страдать и убили его. У него достало смелости отпустить грехи женщинам, решившим сыграть роль Господа Бога».

Мысли Майка на мгновение вернулись к Джоуне, чей хладный труп покоился в земле. Джоуна страдал до самого конца.

Но он не видел необходимости рассказывать об этом Саре.

— Иногда мы так сильно верим во что-то, что эта вера ослепляет нас, — сказал он. — Когда такое случается, когда ты умом и сердцем веришь, что поступаешь правильно, то больше ничего вокруг не замечаешь. Мистер и миссис Майер свято верили, что говорят и поступают правильно.

— Но они солгали, — возразила Сара.

— Знаю. Мне бы очень хотелось, чтобы это было не так, но я ничего не могу поделать. Когда ты станешь постарше, то увидишь, что люди лгут, — и иногда это будут близкие люди. Тебе будет больно и грустно, но такое случается. Вот почему так важно не забывать о хороших вещах. Вот этих, например.

Майк сунул руку в задний карман и протянул Саре несколько фотографий.

— Извини, они немного помялись, — сказал он. — Я забыл, что сижу на них.

Сара замедлила шаг, внимательно разглядывая фото Джесс.

— Твоя мать приедет сюда к вечеру.

Сара еще несколько мгновений изучала снимок. Майк ждал, готовый ответить на любые вопросы, если они возникнут. Дочка взялась за следующую фотографию.

— О боже! — воскликнула она и остановилась. — Это что, плюшевый медвежонок?

— Нет, это твоя собака, Фанг. Бульмастиф.

— Какой он огромный!

— И у него постоянно текут слюни. Возьми следующую фотографию. Там он еще щенок.

Сара так и сделала. Но она смотрела не на Фанга — взгляд ее был устремлен на маленькую девочку в очках и с кривыми зубками, сидевшую рядом со спящим щенком. Майк специально выбрал этот снимок, надеясь, что он пробудит у нее в душе воспоминания.

Он подошел ближе, не решаясь обнять ее за плечи, когда она взяла в руки следующий снимок, зернистую цветную фотографию из газеты, на которой Лу Салливан выходил из ворот тюрьмы. Билл передал ему вырезку сегодня утром, и Майк сложил ее и сунул в задний карман, собираясь прочитать статью позже.

— Кто это?

— Это… Он помог мне найти тебя.

— Его зовут Лу Салливан, — сказала Сара. — У него такая же фамилия, как и у тебя.

«Это и твоя фамилия тоже».

— Он твой родственник?

Майк кивнул.

— Это мой отец, — пояснил он. — Твой дед.

Сара протянула ему фотографии.

— Они твои, — сказал он. — Можешь оставить их себе.

— Ты не мог бы подержать их у себя? Я боюсь потерять их.

Лицо ее замкнулось. Он поспешил и надавил слишком сильно.

— Конечно, нет проблем.

Майк улыбнулся, но улыбка получилась вымученной. Он взял фотографии и сунул их в задний карман.

— Я проголодалась, так что, пожалуй, вернусь и съем что-нибудь.

— Отлично, — согласился он. — Ты не возражаешь, если я задержусь здесь ненадолго?