В ожидании - [27]

У дверей стоял молодой Тесбери. Ему она тоже улыбнулась и шепнула:

— Побеседуйте с моим любезным врагом, — он стоит того.

В гостиной Динни подошла к Тигрице, но разговор у них долго не клеился, потому что обе испытывали взаимное восхищение и ни одна не желала дать ему выход. Джин Тесбери был двадцать один год, но она показалась Динни старше её самой. Её суждения о жизни и людях отличались чёткостью и категоричностью, пожалуй, даже глубиной. Какого бы вопроса ни коснулась беседа, у Джин по каждому было своё мнение. Она будет замечательным другом в трудную минуту, думала Динни. В самом отчаянном положении она не изменит своим, хотя всегда будет стремиться ими командовать. Но помимо деловитой твёрдости, в Джин есть, — Динни это чувствовала, — необычное, по-кошачьи вкрадчивое обаяние. Стоит ей этого пожелать, перед нею не устоит ни один мужчина. Хьюберта она покорит мгновенно! Придя к такому выводу, его сестра усомнилась, действительно ли ей, Динни, этого хочется. Перед ней именно такая девушка, какую она подыскивает для брата. Она быстро поможем ему отвлечься. Но достаточно ли силён и жизнеспособен Хьюберт для той, кто его отвлечёт? Предположим, он влюбится в неё, а она его отвергнет? Или наоборот — он влюбится, а она полностью завладеет им? И потом — деньги! На что им жить, если Хьюберт уйдёт в отставку и лишится жалованья? У него всего триста фунтов в год, у неё, очевидно, — вовсе ничего. Сложный переплёт! Если Хьюберт снова с головой уйдёт в службу, его незачем отвлекать. Если будет принуждён подать в отставку, отвлечься ему необходимо, но он не сможет себе это позволить. И всё-таки Джин именно та девушка, которая любым путём обеспечит карьеру человека, чьей женой станет.

А пока что собеседницы разговаривали об итальянской живописи.

— Кстати, — неожиданно заметила Джин, — лорд Саксенден говорит, что вам от него что-то нужно.

— Да?

— Что именно? Я могла бы заставить его согласиться.

— Как? — улыбнулась Динни.

Джин приподняла ресницы и посмотрела на Динни:

— Это нетрудно. Что вы от него хотите?

— Я хочу, чтобы брат вернулся в часть или — ещё лучше — получил другое назначение. Его репутация опорочена в связи с боливийской экспедицией профессора Халлорсена.

— Этого верзилы? Поэтому вы и пригласили его сюда?

Динни показалось, что с неё срывают последние одежды.

— Если говорить откровенно, — да.

— Очень интересный мужчина.

— То же самое находит и ваш брат.

— Ален самый великодушный человек на свете. Он без ума от вас.

— Это он мне сказал.

— Он искренен, как ребёнок. Так, серьёзно, нажать мне на лорда Саксендена?

— Зачем вам-то беспокоиться?

— Не люблю сидеть сложа руки. Предоставьте мне свободу действий, и я поднесу вам назначение на тарелочке.

— Мне достоверно известно, что лорд Саксенден не из покладистых, — сказала Динни.

Джин потянулась.

— Ваш брат Хьюберт похож на вас?

— Ни капли. Волосы у него тёмные, глаза карие.

— Вы знаете, когда-то наши семьи были в родстве — кто-то на ком-то женился. Вы интересуетесь селекцией животных? Я вывожу эрдельтерьеров и не верю в передачу наследственности исключительно по мужской или по женской линии. Доминирующие признаки могут передаваться потомству как по той, так и по другой и в любом колене родословной.

— Возможно. Однако мой отец и брат оба чрезвычайно похожи на самый ранний портрет нашего предка по мужской линии, если не считать того, что они не покрыты пожелтевшим от времени лаком.

— А вот у нас в семье была одна урождённая Фицхерберт, которая вышла за Тесбери в тысяча пятьсот сорок седьмом году. Если откинуть в сторону брыжи, она — моя точная копия, даже руки у неё мои.

Джин вытянула вперёд две длинные смуглые ладони, слегка хрустнув при этом пальцами.

— Наследственность проявляется порой через много поколений, которые, по видимости, были свободны от неё, — продолжала она. — Все это страшно интересно. Мне хочется взглянуть на вашего брата, который выглядит совсем не так, как вы.

Динни улыбнулась:

— Я попрошу его приехать за мной из Кондафорда. Может быть, вы даже не сочтёте его достойным внимания.

Дверь отворилась, и мужчины вошли в гостиную.

— У них такой вид, — шепнула Динни, — словно они задают себе вопрос: «Угодно ли мне посидеть с дамами, и если да, то почему?» Все мужчины после обеда становятся ужасно смешными.

Голос сэра Лоренса прервал наступившее молчание:

— Саксенден, не хотите ли вы с Бентуортом сыграть в бридж?

При этих словах тётя Уилмет и леди Хенриет автоматически поднялись с дивана, где вполголоса расходились во мнениях, и проследовали туда, где им предстояло заниматься тем же самым весь остаток вечера. Помещик и Саксенден двинулись за ними.

Джин Тесбери скорчила гримаску:

— Вы не находите, что любители бриджа как бы обрастают плесенью?

— Ещё один стол? — спросил сэр Лоренс. — Эдриен? Нет? Вы, профессор?

— Пожалуй, нет, сэр Лоренс.

— Флёр, значит, вы со мной против Эм и Чарлза. Всё решено. Идём.

— На дяде Лоренсе плесени не видно, — тихо отпарировала Динни. — А, профессор! Вы знакомы с мисс Тесбери?

Халлорсен поклонился.

— Изумительный вечер! — воскликнул молодой Тесбери, подходя к Динни с другой стороны. — Не прогуляться ли нам?