В особо охраняемой зоне. Дневник солдата ставки Гитлера. 1939– 1945 - [9]

Некоторое время дети в палатке не появлялись, и в следующий раз из озорства они все же позволили унтер-офицеру незаметно подойти к ней и застать врасплох клевавшего носом солдата за чтением газеты.

Когда «разнос» закончился и проверяющий удалился, четверо нечесаных парнишек с одинаково крепкими и округлыми головами вернулись. При этом они принялись барахтаться в палатке на уже по-осеннему холодной земле, с жадностью пытаясь отнять у младшего черствый кусок покрытого плесенью хлеба. Причем старший из них постоянно оглядывался на слегка сбитого с толку, но все еще доброжелательного солдата.

Как видно, старшему, самому худому и бледному мальчику, было поручено приглядывать за младшими, и ему чаще всего доставалось от взрослых «на орехи». Этого парнишку, с торчащими ушами и с тревогой смотрящими на мир светлыми глазами, зовут Эгон. Оглядев разорванные штанины своих братьев, он с трудом подавил начавшую подниматься у него злость. От подзатыльников их спасла вовремя подошедшая сестричка, чтобы позвать мальчишек домой.

Эта слезливая и тихая девочка чувствовала себя в палатке неуютно и стремилась скорее вновь оказаться дома. Однако ее братья не обращали на нее никакого внимания, как будто бы ее и не было вовсе.

Тем временем возле палатки с компрессом на шее и признаками отклонения в умственном развитии появилась девчушка лет семи-восьми с широким лицом. Она явно недавно плакала, отчего на ее немытых щеках остались борозды от слез. Другие же маленькие девочки, игравшие неподалеку, с громкими криками бросились ей навстречу, схватили ее и стали таскать за обе руки по лугу.

За ними со стороны с чувством собственного превосходства наблюдал какой-то более прилично одетый сопляк. Его родители временно тоже проживали в бараке, платя за жилье шесть марок в месяц. Мать поручила ему принести солдату печенье, молоко и яйца. Мальчик прекрасно знает местность и все новости, выполняя самые ответственные поручения. У него – светлое интеллигентное лицо, на котором написана готовность оказать любую услугу. Он старше своих сестер и каждый день снабжает солдат известиями обо всем происшедшем в округе. Звучит это примерно так: «К счастью для горняков, в одной из штолен начался пожар».

Появился и двенадцатилетний мальчик по фамилии Хайн. Он проживает вместе с тремя женщинами – матерью, женой старшего брата и старшей сестрой – в квартирке, состоящей из кухни и гостиной. Старшего брата и мужа сестры призвали в армию. Женщины постоянно следят за ним, ругают за малейшую провинность, но он знает, как отвести их гнев от себя и натравить одну на другую.

Его красивая восемнадцатилетняя сестрица Мария будит самые разные фантазии у солдат. Некоторые из них частенько торчат возле ее двери, наблюдая, как она босиком гладит белье с розовым спросонья и от идущего от печи жара личиком. Накануне вечером Мария вместе с унтер-офицером ходила в кино и поздно пришла домой! Она любит всем благосклонно улыбаться, осознавая свою женскую притягательность. Эта молодая девушка часто остается ночевать у подруги в городе, заставляя брата выкручиваться за нее и молчать обо всем, что ему известно.

Мать же относится к солдатам с подозрением и одновременно неуклюжей фамильярностью, строго отличая женатых от холостых, интересуясь их гражданской профессией. Она всегда смотрит на них, наморщив лоб, на который беспорядочно спадают седые волосы. У нее – массивный подбородок и натруженные руки, а своих многочисленных взрослых детей она называет не иначе как «батальон». Ее муж уже давно находится в какой-то больнице, и ей приходится его постоянно навещать. Больше о нем ничего не известно.

А вот ее потерявшая после родов много сил невестка озабочена тем, что будет с ними, когда придет первая военная зима. Маленький ребенок этой женщины выглядит каким-то хилым и безжизненным. Он беспрерывно плачет и кашляет.

В их тесной квартирке всегда очень сильно натоплено, а на печи сушатся пеленки малыша. По словам солдат, в этом жилище стоит такая жара, что нижнее белье прилипает к телу. И между этими женщинами, «дикарками», как окрестили их солдаты, постоянно носится туда-сюда почти все понимающий и очень серьезный мальчик. Когда к ним приходят солдаты, он становится нелюдимым, а если надо его куда-нибудь послать, то он внезапно исчезает. Парнишку явно что-то мучает, о чем свидетельствует появляющаяся порой на его устах какая-то жалкая и беспомощная улыбка.

Постой

Очищенный от мебели танцевальный зал на мансардном этаже деревенского трактира. Слегка покатый деревянный пол и деревянные цилиндрические своды. На стенах повсюду висят транспаранты «Вступайте в общество „Национал-социалистическая народная благотворительность!“», «Народ должен помочь себе сам!» и им подобные. Сзади находится дверь, ведущая на недостроенную лестницу, при спуске с которой ночью, чтобы попасть в сортир в темном дворе после хорошей пьянки, можно легко свалиться. В зале же вдоль стен беспорядочно наставлены грубые низкие скамейки без подлокотников и старомодный плюшевый диван. В центре зала набросана солома, на которой развалились солдаты.