В опале честный иудей - [43]

Но именно таким способом вошло в жизнь поэта Ал. Соболева многолетнее, до конца его дней, замалчивание. Оно-то в итоге и принесло ему полнейшую безвестность.

Некоторые подробности сей грандиозной, но тайной, негласной акции, считаю, небезынтересны. Когда клевета о плагиате «Бухенвальдского набата» лопнула (я об этом рассказала раньше) и опорочить Ал. Соболева наскоро сочиненным враньем не удалось, решили облить его грязью с другой стороны. Чтобы предупредить, даже заранее погасить интерес к нему как поэту, в ход пошла новая выдумка. Не пуская стихи Ал. Соболева на страницы журналов и газет, воздвигнув непреодолимую стену-крепость перед его рукописями в издательствах, деятельные в борьбе с автором «Бухенвальдского набата» члены ССП плюс ВКП(б) и их соучастники из ЦК партии по секрету «оповестили» вдруг, что Ал. Соболев - «гений одной ночи», т.е., создав действительно замечательное произведение, он «выдохся», оказался ни на что большее не способен. Других хороших стихов у него нет. Из того, что есть, выбрать нечего: все из рук вон плохо! Потому-де он и «молчит»...

Отзыв Л.И. Тимофеева? А кто его видел? Кто о нем хоть что-нибудь знал? Он был навеки погребен в Московском горкоме... Конечно же, не получив огласки! Удивляться? Возмущаться? Стоило ли? Партия родная, «ум, честь и совесть советской эпохи», и не такие документы припрятывала, и не такие дела фальсифицировала.

Итак, Ал. Соболев «походил» некоторое время с ярлыком «гения одной ночи». А все-таки гений, а не дурак, и на том спасибо. И невольно думалось порой: такую незаурядную изобретательность и артистичность видеть бы в литературных трудах членов анонимного сообщества. Тех, помните, из «запева»: «Мы тебя прозевали...».

Он не стал предлагать свои стихи в «толстые» журналы после того, как в одном из них, ему, не члену ССП, порекомендовали сначала получить «добро» у литконсультанта. А потом - «милости просим» для публикации. Не имея представления о порядке работы над рукописями в журнале, Ал. Соболев отнесся к высказанному предложению как к чистейшей формальности, не более. С первых же слов разговора с консультантом он понял, что над ним посмеялись, оскорбили, встретили не как автора прославленного произведения, а словно малообещающего дебютанта в литературном творчестве.

Какими средствами должен был он восстановить в данном случае справедливость? Учинить погром в редакции журнала? Дать, кому следует, по физиономии, защищая свои достоинство и честь? Не раздумывая, ничего не взвешивая, так вот сразу ослабить тормоза? Оказаться во власти импульса?.. Все это соответствовало натуре больного поэта. Но, наверно, Богу было угодно хранить его и вразумлять в критических ситуациях. Не знаю, плохо себе представляю, каким усилием воли, главное - разума, он сдержался.

Может быть, в какое-то мгновение в его сознании конкретная реальная физиономия нахамившего ему члена ССП + КПСС приобрела неожиданно иные очертания, расплылась, разрослась в размерах до всё сминающего, всевластного обличья коммунистического тоталитаризма, которое злобно изрыгало: «Ату его, жида, ату!..» И он словно очнулся, опомнился, взял себя в руки, не полез с кулаками на движущийся трамвай. Верно, промысел Божий дал ему тогда сверхчеловеческие силы для самоконтроля, самоспасения, для того, чтобы в годы грядущие создал он и оставил людям художественные произведения, способные украсить честное имя любого писателя - и стихотворца и прозаика. «Я никогда нигде не одинок, повсюду и всегда со мною Бог» - не на ветер брошенные им слова.

Кто-то сказал, что артист жив аплодисментами. А поэт? Разве не повседневной взаимосвязью с теми, кому предназначены напевы его души? И я опять призываю подивиться мужеству характера Ал. Соболева, силе его воли, схожей по прочности с монолитом. Годы, десятилетия складывать рождавшиеся строки, которые поэт называл «вы - мои посевы, вы - из сердца соки», в ящик письменного стола... Без надежды напечатать... Пытка!.. И опять спрашиваю: это кому же, за какие провинности уготовил коммунистический режим такую долю? Ответ-обвинение: пожизненно озабоченному осуществлением самой заветной мечты человечества - жизнью без войн. Гражданину с пожизненной военной отметиной. И никто никого не призвал, не собирался призвать к ответу за избиение инвалида. Вопиющий, обнаженный в своей мерзости факт антисемитизма.

Прошло около пяти лет. И Ал. Соболев предпринял еще одну попытку издать сборник стихов. Он обратился в издательство «Советская Россия», по слухам - антисемитское логово. Зачем же он туда направился? Выбора не было. Это ведь теперь на Руси множество издательств. Тогда их было считанные единицы. Не в «Детгиз» же нести рукопись с недетскими стихами?

Когда я вспоминаю то, что произошло с рукописью Ал. Соболева в издательстве «Советская Россия», на ум приходят две версии случившегося. Первая - повтор сюжета с неприсуждением Ленинской премии. Такой соблазнительный и легчайший способ надругаться, нанести авось и смертельный удар, поманить обещанием - поднять на высоту, а потом - толкнуть вниз, в «свободный полет» до приземления. Прецедент был. Урок усвоили. И в подходящий момент вспомнили: ненавистный субъект, не дающий покоя своим «Бухенвальдским набатом», сам, добровольно отдавал себя в жадные до расправы руки, чем стимулировал повтор того, так хорошо удавшегося «развлекательного» мероприятия.