В опале честный иудей - [39]

Быть может, это совпаденье, в чем тут секрет - мне невдомек: почти всегда в мой день рожденья бывает солнечный денек.

Еще вчера гуляли тучи, не август - осень на дворе.

А нынче будто маг могучий очистил небо на заре.

И наяву, не в чудной сказке, в сиянье радостного дня раскрылись снова лета краски - все для меня, все для меня

и для моей котёнки тоже.

Прошу тебя, на всем пути сияй нам чаще, если можешь, свети нам, солнышко, свети!

Можно верить, можно сомневаться, но солнечная погода в дни рождения поэта - не вымысел, не игра воображения, а самая неприкрашенная быль. Не раз бывало так: накануне дня его рождения по небу медленно, хмуро ползли низкие пухлые облака свинцового цвета - циклон, похоже, затяжной. Но утром следующего дня на горизонте таяли поредевшие остатки дождевых облаков и наступал праздник солнца, праздник света в подарок новорожденному.

По давней и неизменяемой нашей с ним традиции - праздновать дни рождения Александра Владимировича в лесу или за Окой - мы отправлялись на многочасовую прогулку.

Под августовским небом светло-синим, с единственною - другом и женой, в красе волшебной, тишине лесной, я праздновал сегодня день рожденья... Попробуйте, какое наслажденье!

Мы оставались в лесу долго, пока лучи уже склонявшегося к закату солнца не проникали далеко в глубь леса, окрашивая стволы деревьев в золотистый цвет. Прекрасен в эту пору уходящего дня пронизанный менее яркими солнечными лучами притихший лес - он являл собой словно охватившее все вокруг умиротворение, сосредоточенность, предчувствие дремоты. Задумчивость...

Утро очередного дня напоминало утро позавчерашнее. «Окошко» солнца и света, праздничной радости как будто закрывалось, и циклон, после однодневного перерыва, продолжал свой далекий путь.

Подобные чудеса - ну как их назвать иначе? - повторялись много раз и побудили поэта рассказать в конце концов о такой трогательной милости природы. Щедро ею украшенные, в чем-то разные, но неизменно одинаковые волнующе очаровательным общением с ней, дни рождения надолго оставались светлыми, счастливыми воспоминаниями. И теперь, много лет спустя, я с удовлетворением говорю: как хорошо, что не соблазнялся мой мудрый супруг, истинный друг и дитя природы, ни ресторанными, ни домашними застольями — предпочитал первозданное, чистое, естественное, без тени фальши. И, открывая природе свою душу, каждый раз был вознагражден ею сторицей, получая в дни рождения от нее подарки, которые невозможно купить ни за какие деньги.

Один раз, в лесу, прямо из-под наших ног - мы неторопливо шли, вполголоса перебрасываясь словами, так как оба считали кощунственным нарушать лесную тишь, - взметнулась довольно крупная птица величиной с галку с коричневожелтым оперением. На высоте примерно трех метров она «зависла» над нами, махая крыльями. Мы замерли на месте и стали глазами перебирать каждый клочок травы около кустов поблизости. И что же? Меньше чем в двух шагах увидели распластавшегося среди примятых стеблей и листьев почти оперившегося, уже довольно большого птенца. Он отлично замаскировался! Различить его можно было, изучая буквально каждый кусочек такого же пестрого, как и он, окружения. Ребенок!.. Мама волновалась!.. Мы осторожно отступили на несколько шагов и поспешили уйти от колыбели... Сколько стоит такой подарок?..

В другой раз, на берегу Оки, увидели картину, которой до сих пор не могу дать объяснение: на много метров впереди, на тропинке, по которой мы шли вдоль берега, стояла галка (я отлично знаю эту птицу по ее оперению, светло-серому воротничку с белой каемочкой) и кормила, каждый раз привставая «на цыпочки»... грачонка! Птенец был чуть ли не вдвое больше «мамы», хлопал крыльями, кричал, раскрывая весьма емкий клюв, куда «мама» с готовностью что-то засовывала. Мы остановились... С минуту наблюдали удивительное представление, подаренное природой, пока галка не поднялась в воздух, увлекая за собой грачонка... Не подарок? Конечно, подарок! Смешной, редкостный, необъяснимый... Дорогой? Бесценный! Правда, такой не наденешь на себя, не похвалишься, чтоб позавидовали. Но ведь каждому свое.

А в один из дней рождения Александра Владимировича посчастливилось нам стать единственными зрителями спектакля, подготовленного и разыгранного... жерехами. Стоя на высоком берегу Оки, увидели вдруг будто «закипевшую» гладь реки: на обширном, освещенном солнцем мелководье - примерно в полметра глубиной - десятка полтора метровых рыб, похоже, играли в «пятнашки», догоняли друг друга, толкали носами и увертывались в сторону... Не один десяток дат миновал с той поры, а перед глазами - немеркнущая картина: желтое сквозь воду песчаное дно, слепящие блики солнца на волне, резвящиеся крупные жерехи. Вот и попробуйте после сказанного мной (далеко не всего) усомниться во взаимной любви поэта и природы... Мы иногда свысока посматриваем на «братьев наших меньших». Не ошибаемся ли при этом?.. Может быть, не стоит забывать, что они старше нас, когда восхищают и удивляют нас своей жизнестойкостью?.. Откуда берется теснящее грудь волнение, когда мы не можем оторвать глаз от творений природы - пейзажей, совершенства гармонии? Не говорит ли с нами тогда природа на своем языке - без слов? И, о диво, заставляет нас и внимать, и понимать, и отвечать, тоже молча. С увлажненными глазами. Мы, люди, называем ее - живая природа!..