В оковах мрака - [57]

Конрад провёл рукой по лицу и постарался найти правильные слова.

— Иногда я чувствую себя неуверенно в твоём обществе, потому что всё, что связано с тобой, и всё, что ты делаешь, столь чуждо для меня.

— Что, например?

— Твой смех. Порой мне кажется, что ты готова смеяться или дразнить меня каждое мгновенье своей жизни.

— Похоже, я просто très terrible. Как ты меня выносишь? Наверное, только благодаря твоему ангельскому терпению и невозмутимости, — изрекла Наоми и плеснула ему ещё виски в бокал.

Глава 20

Окончив танец, Наоми проплыла по воздуху и опустилась в кресло рядом с тем, в котором сидел Конрад.

Погружённый в свои размышления вампир молча пододвинул оба кресла ближе к камину. Рос продолжал относиться к ней, словно она была живой женщиной, а не призраком. Он открывал перед ней двери и часто подавал руку, несмотря на то, что она физически не могла её принять, чтобы опереться.

Подобные мелочи делали привлекательность этого мужчины в глазах Наоми всё более и более неотразимой.

— Конрад, на что была похожа твоя жизнь, когда ты служил Капслиге?

— Она подчинялась строгой дисциплине, — коротко ответил он, ни на мгновение не сомневаясь, к чему она клонит.

— Наверное, ужасно тяжело было переносить воздержание? — Наоми настойчиво пыталась разузнать побольше об этой части его жизни. Вероятно, с не меньшим упорством, чем он добивался от неё согласия выкрасть ключ. По крайней мере, в недавнем прошлом.

Конрад перестал настаивать — потому что его братья больше не появлялись.

Наоми подозревала, что Конрад чувствовал себя покинутым, потому что они так и не вернулись. Неизвестность, должно быть, тягостно довлела над ним, ведь он понятия не имел, что с ними произошло. Однако вампир не показывал своей тревоги.

— Почему ты так этим интересуешься? — спросил Конрад, делая глоток. Наоми могла ожидать, что он станет пить прямо из горла бутылки, однако Рос с изяществом медленно потягивал напиток из бокала.

— Потому, что я хочу знать о тебе больше.

— Тогда почему бы тебе не расспросить меня о Великой Войне, о нашей величайшей победе или самой успешной обороне?…

— Может быть, потому что я женщина?

— С этим не поспоришь, — заметил Конрад, отсалютовав ей бокалом. — Спрашивай, что пожелаешь.

Наоми устроилась поудобнее, словно на самом деле сидела в кресле.

— Ты воздерживался только по причине своей клятвы?

— Ты же слышала моих братьев — Росы держат данное слово. Одного этого было бы достаточно. Впрочем, у меня не было так уж много искушений. Здоровые женщины рядом с линией фронта встречались редко. Да и те немногие, что имелись, немедленно попадали под чары Мёрдока, — Конрад уставился в бокал. — Кроме того, конец службы уже маячил на горизонте. В Капслиге служили с тринадцати до тридцати семи лет. Мне оставалось совсем немного.

— Держу пари, ты считал дни до окончания.

— Когда были временные затишья в войне — да, — брови Конрада сошлись над переносицей. — Но потом я умер.

— Неужели не было девушки, которая заставила бы тебя потерять голову? Ты, правда, никогда не влюблялся?

— По правде говоря, в моей жизни не хватало времени даже чтобы задуматься о подобных чувствах. Каждый день я сражался в битвах, а ночами боролся с вампирами. Все были озабочены лишь одним — чтобы выжить, — Конрад сделал очередной глоток и замолчал. Взгляд мужчины на несколько долгих мгновений сделался абсолютно отстранённым. Возможно, заново переживал все ужасы той своей жизни? Когда Наоми уже собралась, было, вернуть его к разговору, он моргнул и спросил: — А что насчёт тебя? Ты любила своего нефтяного магната?

— Ничуть.

И он её не любил. В ту ночь, когда Луис орудовал своим ножом, Наоми поняла его лучше, чем когда-либо ранее. Луис пришёл в бешенство не потому, что желал быть вместе с ней, а потому, что хотел наказать Наоми. И не имеет значения, какие чувства он разыгрывал над её телом, он убил её просто со зла.

— А мужчины, с которыми ты была, ты любила хоть одного из них?

— Я испытывала сильную привязанность. Однако всепоглощающей любви между нами, конечно, не было.

— Но почему никто так и не смог тебя добиться? — Конрад даже наклонился ближе, будто ответ на этот вопрос имел для него какое-то особое значение.

— О, это не их вина. Просто я так и не смогла найти мужчину, равного себе.

— А они… удовлетворяли тебя?

О, если этого и не происходило в начале отношений, Наоми заботилась о том, чтобы в конечном итоге всё наладилось.

— Я принимала для этого меры, — сообщила девушка. — Видишь ли, я никогда не страдала излишней застенчивостью и не стеснялась сказать мужчине, чего ожидала от него, или в чем нуждалась.

Конрад удивлённо приподнял брови. У него на лице было написано, что он жаждал расспросить её об этом, однако Наоми была намерена вернуть разговор к той теме, с которой начала: — Конрад, но как же ты справлялся со своими физическими потребностями?

Лицо мужчины залила краска.

— Понятно, — обронила она.

— И часто, — признался вампир севшим голосом.

— Тебе, наверное, было безумно интересно, каково это по-настоящему?

Конрад заколебался, но затем встретился с ней взглядом.

— До сих пор интересно.

Наоми медленно выдохнула, впервые в жизни приходя к выводу, что она, вероятно, всё же способна влюбиться без памяти в мужчину.