В огонь - [9]

Шрифт
Интервал

«А, обетованные, вечно про одно и то же. Вам не до России… Свозить бы тебя в Галичину, там бы тебя угостили кошерной свининой!..»

Полковник-геополитик отвечал туманно:

– Не следует путать обращение к соотечественникам с проектом устава будущей партии…

«Выскальзывает из-под прицела. Ну, это у Нагибалова профессиональное. Сам любит повторять: “В политике, как и на полигоне, всё начинается с юстировки нуля”».

Ладони с вечно слетающими наушниками застыли где-то у висков.

– Так что рекомендую не передёргивать. И хватит заниматься начётничеством, пусть даже за доллары, евро и фунты стерлинги!.. Мы, люди белого мира, не желаем быть клонами в ассортименте генно-модифицированной продукции СМИ. Это вас и бесит!.. Вот вы и есть демофашисты!.. И финансируют ваши медиаресурсы из американо-нацистского центра в Лондоне! Там, на туманном Альбионе засели чёрные демоны России из академии сатанинских наук!..

«Надевай наушники и “слушай свою музыку”. “Лос-Анхелес” пиренейские, пели там под “Битлз” для диктатора Франко. Но тебе от этой цепеллиновской “вечной битвы” ни славы, ни цены… У тебя здесь свое дело, а то, неровен час, увязнешь в паранойе. Как захлебнулся в ней расфуфыренный Мутнов: язык в Москве исколотил, пока в Килогорске не захомутали. Поди, разбери этих хохлушек. Сначала маминой бужениной потчевала, а как в квартиру вселились с тёщей на пару, завела любовника. И ещё дерзит, не кормит, в супермаркет гонит, сам мне нажаловался. С этого начинается мужик: с ужина, который ему приготовили, или нет… Хитрец Нагибалов, знает, кого отправить в Запорожье. В Тавриду, кроме меня, никто не проскочит. А этого болтуна здесь подставляет… А ну, заводи! Вперёд, наш родной советский Алис Купер!»

– Our minds will be his toy
And every girl and boy will learn to be employed
by The Black Widow
Love me
Yes we love me
Love him
Yes we love him…

Уставший от жизни рок-идол распевал ужастик о ползучей чёрной вдове, то ли змее, то ли паучихе, хор из далёких семидесятых вторил ему, пока музыку в наушниках не перекрыло рявканье полковника, заглушившее барабанные перепонки.

– …Перестаньте нам тут подбрасывать!.. – заревел кормчий, и в зале напряглись. – Или наши активисты вышвырнут вас вон!.. Вас и прочих провокаторов московского бейтара!..

Задиристый журналист препирался. Разъярённый геополитик наседал:

– Я знаю, как выглядят следы гусеничных траков на человеческих телах!!!..

Наконец гламурный москвич поперхнулся и отскочил на задний ряд, словно спрыгнув в запасной окоп, где еще можно было укрыться от бряцавшего гусеницами эскапад записного милитариста.

«Нагнули и тебя, недотёпа с РенТиВи. На то он и Нагибалов, дембель из Вильнюса, провёл свою танковую атаку на телецентр, получил орден, да из майора в подполковники, а потом три звёздочки на погоны… Опять страх, который я всю жизнь учил себя преодолевать. Но чтобы наша партия победила, нужно сперва очистить движение, запугать одних и подавить других. Тех же БэНэЭн. “Рухнул Союз, лопнула идеологическая индустриальная империя, и вместо неё нужно строить мультиконфессиональную технологическую, иначе нам на этой планете не жить”, – так распинался Нагибалов на установочной встрече…»

Он опять отключился и под бред депрессирующего Алиса Купера вспомнил общий сбор в Вопне…

В подвал двухэтажки, определённой под снос, набились все агенты оргкомитета: те, кто половчее и пошустрее. Коллег вместе с собой насчитал меньше десяти. Не громокипели, не рвались в политсовет, а мотались по регионам, заныривали на свой страх и риск в ближнее зарубежье. Продвинутые не вылезали из социальных сетей, налаживали удалённые контакты, помогали формировать в депрессивных областях и краях легальные отделения оргкомитета, и слали через Сбербанк блиц-переводы на пропой местных юристов. Кто поздоровее, шастал по спальным гетто ночных мегаполисов, сколачивал потихоньку уличные команды. Один был вхож в ГУИН и шерстил колонии для несовершеннолетних, где ему рекомендовали лучших из тех, кого выпускали на волю по УДО.

Полковник в тот вечер назвал их гвардией движения, торжественно присвоил всем номера, а потом разоткровенничался, пенял на врагов русского народа и их склочных прихвостней из килогорской администрации, пролезших в оргкомитет по протекции финансировавшего движение Балладова и стоящих за ним структур.

«Как он тогда кричал: “Не Килогорск, а ‘Гнилогорск’! Вот как надо было назвать вашу столицу Подмосковья!..” Мне тогда достался пятый номер. Хорунжий ещё подкалывал: мол, на 007 не тянешь, дескать, женился и заикаст. Из наших в Вопне он главный: худо-бедно провернул мероприятие, обзванивал всех, предупреждал, чтоб не болтали Мутнову…

Хорунжий, в отличие от куратора, денег не клянчит, лом цветного металла его обогатил. Только, чего ради, заканчивал институт стали и сплавов? Пять лет на военной кафедре, месячные стипендии за год набегали на тысячу двести ру́бликов, “брежневских”, между прочим. В армию не пошёл и теперь у него бригада сборщиков пивных банок. Собрал алкашей со всей Вопни, крутит-вертит ими как хочет. Их он посылает, и Мутнова тоже, и меня бы послал с удовольствием, но для Нагибалова деньги найдёт…»


Еще от автора Валерий Леонидович Терехин
Крановщица из Саратова

Валерий Терехин— родился в 1966 году. В 1991 году закончил Литературный институт им. А.Горького. Кандидат филологических наук. Автор монографии о типологии антинигилистического романа (“Против течений”: утаенные русские писатели”. М.: “Прометей”, 1995 г.) Работает в информационном агентстве “Славянский мир”, заместитель директора по информационно-техническому обеспечению. С прозой публикуется впервые.


Рекомендуем почитать
Завтрак в облаках

Честно говоря, я всегда удивляюсь и радуюсь, узнав, что мои нехитрые истории, изданные смелыми издателями, вызывают интерес. А кто-то даже перечитывает их. Четыре книги – «Песня длиной в жизнь», «Хлеб-с-солью-и-пылью», «В городе Белой Вороны» и «Бочка счастья» были награждены вашим вниманием. И мне говорят: «Пиши. Пиши еще».


Танцующие свитки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Гражданин мира

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Особенный год

Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Идиоты

Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.


Деревянные волки

Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.