В огне - [3]

— Может, я её уже лишилась, — грубо заметила она. — Не с тобой.

Рис снова рассмеялся. Его губы почти касаются её рта и от этого, Карающий, сбивается дыхание. Но уступить ему — себе дороже. Он убрал предыдущего магистра. Она жива только потому, что ему нравиться их игра.

— Ты думаешь, меня это хоть каплю трогает. Я хочу твое тело, если у тебя есть опыт, то это даже к лучшему. К тому же врать не хорошо, ты парней к себе и на километр не подпускаешь. Бережешь свою невинность для меня?

Лела фыркнула, таким образом дав понять, что думает о его самомнении. Его лицо расплылось в улыбке, можно сказать почти нежной и ни капли не насмешливой. Девушка хорошо знала эту улыбку, но избежать поцелуя ей не удалось. Она, как всегда, не хотя ответила, понимая, что в живых ещё только потому, что разрешает себя целовать и не позволяет большего. Его рука собственнически легла на грудь. Лела позволила и это, в душе проклиная себя за бессилие, а его за коварный характер. И за дрожь по всему телу, тепло внизу живота, тяжелое дыхание. Когда он отстранялся, Лела потянулась за его губами.

— Вот так лучше, — довольно заметил он. — Не хочешь перейти к главному?

— Не горю желанием, — едва сдерживаясь, ответила она.

Рис склонился к уху и хрипло прошептал, опаляя дыханием шею.

— И зря. Я бы доставил тебе удовольствие.

— А через несколько дней удушил бы собственными руками? — вырвалось у неё.

Лела старалась не поднимать эту тему, но паника от реакции собственного тела сказывалась.

Рис поднял голову и посмотрел, с изумлением, что ли? Да нет показалось, он как всегда прекрасно играет свою роль. Растерянность тут же сменилась холодной насмешкой.

— Думай, как хочешь, — с ледяной яростью ответил он, поднимаясь.

Лела вдохнула с облегчением.

— То есть я угадала? — теперь её голос стал презрительно насмешливым. — Или за несколько дней я бы не успела тебе надоесть?

— Да с тобой никогда не соскучишься, — ответил он, отводя взгляд. — Если бы я хотел тебя убить, уже давно бы это сделал. Ты, конечно, не веришь в мои благородные мотивы, деточка, но я собирался сделать из тебя настоящую королеву и с удовольствием подчиняться твоим приказам. Но ты сама выбираешь трудный путь.

Лелана тоже поднялась и хмыкнула:

— Если ты такой благородный, то почему не оставишь меня в покое?

— За всё нужно платить, — заметил он. — Я не собираюсь бросать к твоим ногах всё за пару поцелуев — я на такие широкие жесты не способен.

— В этом я никогда не сомневалась.

Их взгляды встретились, как два острых клинка. В воздухе звенело напряжение. Лела не понимала, что вызвало в нем такое раздражение. Раньше на отказы он реагировал с насмешкой, быть может, но не со злостью. А сейчас казалось заскрипит зубами, так плотно сжал челюсти. Лела не ожидала, что он одним рывком вернет её в свои объятия и поцелует снова в этот раз и без намека на нежность, вызывая бурю в теле от такого собственнического поведения. Он не разжимал объятий, слегка причиняя боль. Его губы быстро переметнулись к шее, прошлись возле уха. Рис легко ухватил её зубами за мочку. Лела не смогла сдержать стон и тут же заменила его ругательствами.

От того, что его ласки не вызывали отвращения и даже наоборот, хотелось не только грязно ругаться, но и найти скалу повыше, чтобы разбить предательское тело о камни. Не могла она согласиться на то, что Рис предлагал. Не могла, отчасти из-за не желания зависеть от этого жестокого человека, отчасти из-за глупой романтической натуры, жаждущей любви. Когда он отстранился, Лела не отпрянула, а только вопросительно подняла глаза.

— Почему мы не можем быть друзьями?

Он выругался.

— Ты прекрасно знаешь почему, не нужно изображать из себя дурочку, я сгораю от страсти к тебе. И только потому, что хочу по-настоящему насладиться близостью с тобой, я в который раз не прикасаюсь к тебе насильно.

— А ещё потому, что боишься гнева замка, — ухмыльнулась она.

— Ты, кстати, довольно часто бываешь за его пределами, но я, заметь, не сделал и попытки тебя изнасиловать.

— Я неплохо владею мечом.

— Не лучше меня, — он уже успокоился и с жадностью смотрел на её желанное тело, которое сейчас безропотно к нему прильнуло. — И ещё, я думаю, что ты упрямая своевольная гордячка, прекрасно знаешь, что без меня вряд ли справишься, но до сих пор сопротивляешься. Ты просто загораешься в моих руках, поэтому твоё сопротивление уже бесит. Ты не справишься с доменом… Без меня — нет!

— Я все же попробую, — с очаровательной улыбкой ответила она.

Он недовольно поморщился и отстранился, наверное, думал, что сегодня всё будет кончено.

— Что ж, — ехидно ответил он. — Тогда разбирайся с Пустошью сама и не плачь, если никто не будет за тебя воевать.

— Сильно много на себя берешь, — заметила она. — Ты только в замке — хозяин, остальные дома подчинятся мне.

— Лела, ради Всезнающего, твои генералы даже представить не могут, что будут подчиняться девчонке, к тому же такой смазливой. То, что тебя выбрало кольцо — ничего не значит. Пусть замок и реагирует на грубость в твой адрес землетрясением, но реальной власти у тебя нет.

— А если я обвиню тебя в предательстве? Ты же нарушаешь мир… Провоцируешь войну.