В огне и тишине - [67]
Эти гадючьи гнезда особенно привлекли внимание краснодарских чекистов. Было решено попытаться познакомиться с ними поближе. Тем более, что не сегодня-завтра предстояла высадка наших войск в Крыму.
…Где-то в начале августа Сергей шел по узкому полутемному коридору краевого управления комитета госбезопасности. Текущие дела по городу выполнил. Все отчеты давно сданы. С семьей связался по телефону, переговорил. Жена и дети должны скоро вернуться в Краснодар. Теперь бы только выспаться как следует — голубая мечта любого солдата в те напряженные времена. Да вот что-то Ечкалов вызывает.
Анатолий Митрофанович Ечкалов, удивительно сочетавший в себе родственную душевность и непробиваемую железную непреклонность, встретил Сергея радушно, усадил в кресло, повел зачем-то разговор о погоде. Сергея разговор о погоде насторожил. И Ечкалов это сразу заметил.
— Это я к чему, — перешел Анатолий Митрофанович к делу. — Фрицам-то на Кавказе, а вернее на Тамани, капут приходит. Чуешь?
— Чую, — сдержанно и выжидательно буркнул Сергей.
— Да ты не пугайся. Дельце не сложное. Перейдешь под Сопкой Героев[8] передовую. Доберешься до Чушки или до Тамани, а там — на керченский берег. Штука-то в чем, Серега? Из Новороссийска и прилегающих поселков немцы все население в Крым вывозят. Чуешь?
— Чую.
— Стало быть, кубанский «беженец» в Крыму не редкость. Но дело, понимаешь, в том, что нам надо познакомиться с работой тамошних немецких разведорганов. А как? Думаю, ведут они свою работенку среди этого согнанного туда гражданского населения и в лагерях военнопленных. И те и другие концентрируются под Керчью, Карасубазаром, Феодосией. Народу там скопилось уйма. Вот среди них и надо раствориться, поработать, нащупать каналы этого чертовского «Цеппелина». Да после того, как они построят укрепления, немцы же их все едино уничтожат. Ясно?
— Еще бы!
— Что «еще бы»? Думать надо. И делать что-то надо.
— А я разве против?
— Что «против»? Что «против»? Отдыха он захотел. Как же, подвиг совершил. Думаешь, без тебя под Нальчиком их бы не захлопнули? Герой. А тут люди. И безоружные. И правды не знают. Что им барачный капо сбрешет, тому и верят. А их тыщи. Их только поднять надо. Чтоб поверили. И пойдут. И все своротят.
— Чудно вы рассуждаете, Анатолий Митрофанович. Когда их сгоняли туда, они ни про что не думали, а бежали, как стадо. Мать за дите, дите за мать хваталось. А пленные за плечи держались, чтоб не упасть, а то пристрелят. Так?
— Ну так. — Ечкалов зло сверлил Сергея черными глазами.
— Теперь явлюсь я. Мессия! Проповедник. Спасатель. Воздену руки и вострублю трубным голосом: внемлите, страждущие, и идите за мной. И поведу я вас через Керченский пролив яко по суху. И все заорут: «Исайя, ликуй!» И кинутся за мной в воду. И утоплю я их всех.
Ечкалов сел. Закурил. Пальцы подрагивали.
— Да перестань ты паясничать! Понял? Это задание. Приказ.
— Понял. Готов. Прошу детали.
— Ну вот. А то — Исайя! Кстати, «Исайя, ликуй!» — это когда венчают. А мы тебе только сговор поручаем. Ладно, хватит зубоскалить. Значит, так. Иди сюда. Смотри карту. Вот тут под артналетом перейдешь передовую. Дальше по Адагуму до Саук-Дере. От Саук-Дере по буеракам до Варениковки. Там паром. Переправишься. Ты — рыбак из Пересыпи. Был на окопах под Неберджаем. Работы кончились. Идешь домой. Всех отпускают. Проверено. Хочешь, «жену» дадим?
— Не надо. Одному проще.
— Как знаешь. До Чушки добирайся, как сможешь. А оттуда под Керчь или на Карасубазар. Там гражданский лагерь. Легче внедриться. Ну а дальше… по обстановке. Главное — людей спасти и по возможности облегчить наступление наших войск.
— А что, скоро наши пойдут?
— Скоро. Днями.
Сергей встал:
— Задача ясна. Разрешите выполнять?
— Выполняйте. — Ечкалов сказал резко и, только когда Сергей взялся за ручку двери, неожиданно шутливо-заговорщицки окликнул: — Серега! Ни пуха ни пера!
— К черту!
— Ишь ты, хоть напоследок, а облаял начальство, — беззлобно съязвил Ечкалов.
Сергей, погруженный в себя, вышел от Ечкалова и, почти ничего не видя, побрел по полутемному коридору.
— Товарищ командир!
Голос показался таким волнующе знакомым, что Сергей стал, словно натолкнувшись на стену. Оглянулся. От дальней двери легкой, танцующей походкой, в хорошо подогнанных офицерских сапожках на стройных ногах шла женщина с такой осиной талией, что Сергею показалось: просто два конуса поставлены вершиной на вершину. Лампочка, горевшая в конце коридора за спиной идущей, освещала стриженные под мальчика светлые волосы женщины, и они при каждом ее шаге словно бросали вперед золотистые лучики. Женщина протянула руки, топкие и какие-то легкокрылые:
— Сере-е-жа!
— Анютка…
Сорвался с места, подхватил девушку под мышки, подбросил как ребенка, поймал, прижал, зарылся лицом в золотые кудряшки. Не слышал, как она, смеясь и постанывая, просила: «Медведище! Мне же больно!» До конца не отрезвев, поставил Аню на пол, стал оглаживать, как гладят ребенка. На плечах что-то оцарапало руку. Не придав значения, снова провел по плечам, и пальцы наткнулись на что-то острое. Сергей вдруг пришел в себя. Увидел Аню — совсем не ту, не лесную. В защитной командирской гимнастерке, в защитной ладно сшитой юбочке, а на плечах… на плечах погоны с двумя звездочками. «Лейтенант! А я-то хорош».
«Лейтенант Бертрам», роман известного писателя ГДР старшего поколения Бодо Узе (1904—1963), рассказывает о жизни одной летной части нацистского вермахта, о войне в Испании, участником которой был сам автор, на протяжении целого года сражавшийся на стороне республиканцев. Это одно из лучших прозаических антивоенных произведений, документ сурового противоречивого времени, правдивый рассказ о трагических событиях и нелегких судьбах. На русском языке публикуется впервые.
Еще гремит «Битва за Англию», но Германия ее уже проиграла. Италия уже вступила в войну, но ей пока мало.«Михаил Фрунзе», первый и единственный линейный крейсер РККФ СССР, идет к берегам Греции, где скоропостижно скончался диктатор Метаксас. В верхах фашисты грызутся за власть, а в Афинах зреет заговор.Двенадцать заговорщиков и линейный крейсер.Итак…Время: октябрь 1940 года.Место: Эгейское море, залив Термаикос.Силы: один линейный крейсер РККФ СССРЗадача: выстоять.
Вадим Германович Рихтер родился в 1924 году в Костроме. Трудовую деятельность начал в 1941 году в Ярэнерго, электриком. К началу войны Вадиму было всего 17 лет и он, как большинство молодежи тех лет рвался воевать и особенно хотел попасть в ряды партизан. Летом 1942 года его мечта осуществилась. Его вызвали в военкомат и направили на обучение в группе подготовки радистов. После обучения всех направили в Москву, в «Отдельную бригаду особого назначения». «Бригада эта была необычной - написал позднее в своей книге Вадим Германович, - в этой бригаде формировались десантные группы для засылки в тыл противника.
Автор книги Мартын Иванович Мержанов в годы Великой Отечественной войны был военным корреспондентом «Правды». С первого дня войны до победного мая 1945 года он находился в частях действующей армии. Эта книга — воспоминания военного корреспондента, в которой он восстанавливает свои фронтовые записи о последних днях войны. Многое, о чем в ней рассказано, автор видел, пережил и перечувствовал. Книга рассчитана на массового читателя.
В книге четыре повести. «Далеко от войны» — это своего рода литературная хроника из жизни курсантов пехотного училища периода Великой Отечественной войны. Она написана как бы в трех временных измерениях, с отступлениями в прошлое и взглядом в будущее, что дает возможность проследить фронтовые судьбы ее героев. «Тройной заслон» посвящен защитникам Кавказа, где горный перевал возведен в символ — водораздел добра и зла. В повестях «Пять тысяч миль до надежды» и «Ветер удачи» речь идет о верности юношеской мечте и неискушенном детском отношении к искусству и жизни.
В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.