В огне - [47]

– Я и думаю, – буркнула она. – Только поэтому я до сих пор не столкнула тебя за борт.

– Тогда постарайся сосредоточиться, потому что у тебя паршиво получается изображать, будто между нами что-то намечается.

– Перед кем притворяться-то? Здесь никого нет, – возразила Дженнер.

Почти так и обстояло дело. На палубе наблюдались несколько любителей ходьбы,  несколько парочек и один мужчина, стоящий особняком и курящий сигарету. Кэйл узнал одиночку – Дин Миллс, руководитель личной охраны Ларкина. Интересно, он случайно пришел сюда подымить или это Ларкин подослал его? В любом случае их роман должен выглядеть убедительно.

– Когда притворяться, решаю я, а не ты. И я тебе говорю: давай, старайся. Сейчас.

Кэйл развернул Дженнер к себе лицом, не совсем вплотную, но достаточно близко. Вздрогнув, она подняла на него глаза и словно заворожила, на долю секунды заставив вообразить, как она точно так же смотрит на него, придавленная к постели его телом. Кэйл безжалостно истребил дурацкую идею. Еще не хватало вляпаться в подобное дерьмо в разгар операции. Однако они должны сыграть свои роли. Он со значением посмотрел на Дженнер, взял ее за талию и притянул к себе.

– Поцелуй меня так, будто хочешь этого, – приказал он и наклонил голову.

Как бы ни так. Она осталась жесткой, как манекен, руки по швам, губы упрямо сжаты.

– Притворись, – прорычал Кэйл прямо ей в рот и продолжил поцелуй, водя губами по ее губам, пробиваясь языком внутрь, чтобы попробовать, какова она на вкус. Дженнер вздрогнула, потом подняла руки и обняла его за шею.

При всем при том, она все еще старалась сохранить хоть какую-то дистанцию между их телами, что ни к черту не годилось – особенно на глазах у человека Ларкина. Кэйл усилил захват и притиснул упрямицу к себе – грудь к груди, бедра к бедрам. Близкий контакт ударил в низ живота, и он почувствовал, как живчик воспрял. Кэйл крепко прижимал женщину, понимая, что она чувствует его эрекцию, и используя инстинктивную реакцию своего тела в качестве оружия, чтобы подчинить ее. Она ведь не знает, есть ли у него намерение причинить вред ей или Сидни Хэзлетт, и хорошо бы подольше продлить это неведение, потому что страх – единственное средство контролировать Дженнер Редвайн.

– Не надо, – всхлипнула она, и умоляющий тон показал глубину ее испуга.

Кэйл чувствовал, как панически колотится сердце женщины, и превозмог инстинктивный порыв успокоить ее.

– Тогда поцелуй меня так, будто хочешь этого, – повторил он прежнее требование и обрушился на ее рот во второй раз.

Долю секунды Дженнер колебалась, а затем сделала так, как он велел. Похоже, совсем не страх был ее естественной реакцией на запугивание, ведь то, что Кэйл в ней ощущал, то, что гудело в ней словно электрический ток, больше всего походило на гнев. Она прильнула к нему худеньким телом и поцеловала так, будто пыталась поджечь своим ртом. Его эрекция отзывчиво выстрелила, и Кэйл прижал Дженнер спиной к перилам, навалившись на нее всем телом и жадно встречая ярость, не уступающую его собственной.

Дерьмо. Ну и каша заварилась. На такое он не подписывался.

          * * * * *

КАК И ВСЕ В «ТУМАННОЙ ЗАВЕСЕ», Фрэнк Ларкин обратил внимание на вульгарную перепалку в баре. Он узнал Дженнер Редвайн, так как изучал ее фотографию, когда принимал решение переместить в соседние апартаменты ее и Сидни Хэзлетт, но понятия не имел, что за парочка ссорится.

– Кто это? – спросил он Кита Гэзлея, промышленника из Сиэтла. Гэзлей отличался цепким взглядом и пустился в плавание со своей третьей статусной женой. Каждая следующая его супруга оказывалась моложе предыдущей, и эта последняя была младше детей Кита – по крайней мере трех от первой жены. Со второй женой – первой из статусных жен, моложе его всего на пятнадцать лет, – Гэзлей прижил еще девочку и мальчика. Номер первый здорово обчистила его при разводе, оставив горькую память, после чего Кит никогда не забывал о пользе добрачных договоров.

– Не знаю, – протянул Гэзлей, разглядывая грудь вопящей темпераментной брюнетки, едва не выпрыгивающую из обтягивающего красного платья. – Но не прочь узнать.

Очевидно, брак номер четыре уже дал трещину. Франк скрыл свое презрение к бабнику и подозвал Дина Миллса. Коротко переговорив с начальником своей службы безопасности, повернулся, чтобы досмотреть шоу до конца, пока Дин исполняет его указания.

Брюнетка напилась до потери рассудка и не слушала ничьих увещеваний. Мужчина, на которого она кричала, отстраненно наблюдал за скандалисткой и, судя по выражению его лица, уже покончил с ней, какие бы извинения ни принесла ему проштрафившаяся подружка на следующий день. Какой-то тип пытался объяснить, что инцидент случился по его вине, а Дженнер Редвайн явно испытывала неловкость и высматривала путь к отступлению, но толпа любопытных плотной стеной обступила сцену.

Вернулся Дин и, понизив голос, доложился. Мужчину звали Кэйл Трейлор, он жил в северной Калифорнии, где владел сетью забегаловок, автомоек и прачечных. Женщина – Тиффани Мастерс, очевидно, никаким бизнесом не занималась, а только трахалась за кормежку и содержание.