В огне братоубийственной резни… 1918-1919 годы - [19]

Согласно воспоминаниям потомков Ф.В. Задорожного, он в 1918 году женился на дочери некого графа, и, тем самым в очередной раз, спас, представительницу аристократии от возможной расправы. После Гражданской войны проживал в Симферополе, занимая различные руководящие посты. В конце 30-х годов никаким репрессиям не подвергался. В 1941 году погиб, защищая Крым, вместе с двумя сыновьями.

Что же касается убийства Николая II, то историки до сих пор спорят, нужно ли было большевикам убивать бывшего императора или нет. Отрицательные последствия убийства царской семьи для большевиков проявились только в следующем – 1919 году. Сразу же после убийства они получили определенную выгоду. Как писал Л.Д. Троцкий: «Казнь царской семьи нужна была не просто для того, чтобы запугать, ужаснуть, лишить надежды врагов, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что отступления нет, что впереди полная победа или полная погибель». А поэтому большевики, хотя и не очень осознано, шли навстречу наступавшей волне террора. «Красный террор», как политика Москвы, был закономерным результатом не только «правого» давления – ответом на белый террор, но и – «левого», ощутимого в ряде регионов и, прежде всего на Урале и Поволжье. В определенной мере это левое давление было спровоцировано именно революционными матросами.

* * *

Роль военных моряков в советизации Сибири и Дальнего Востока, а именно авангардно-руководящая, сильно отличалась от их роли в Петрограде и в европейских регионах страны. Объяснялось это по-прежнему как централизованной организацией и «психологией» флота, так и хорошим благосостоянием населения Сибири и дальневосточного района, при их менее крепкой связи с Центром.

Впрочем, когда за дело советизации брались оказавшиеся в Сибири матросы- балтийцы, то все происходило столь же радикально беспощадно, что и в европейской части России. Вот характерный пример. В конце марта 1918 года через Бийск следовала специальная экспедиция в количестве двадцати матросов-балтийцев под командой матроса Т.Т. Бачурина, сопровождавшая какие-то ценности для Монголии. Матросы вначале задержалась в городе, где приняли активное участие в установлении там Советской власти, а затем так и осталась в Бийске. Из воспоминаний матроса В.Г. Курьянова: «Когда мы прибыли в Бийск, наш небольшой отряд привел местную буржуазию, в том числе и контрреволюцию, в ужас и страх. На первых порах нашей работы в Бийске мы проверили работу Совдепа. Бийский Совдеп был настолько слаб и труслив перед буржуазией, отдельные его руководители в виде председателя тов. Двойных, что он допустил до того, что крупные миллионеры в виде Осипова и других, которые, забрав золото, уехали за границу. Совдеп был мягкотельный и миндальничал с буржуазией, наложенную контрибуцию в 2 миллиона руб. буржуазия не платила, не было принято решительных мер к взысканию, а между тем средств у Совдепа не было. Мы предложили Совдепу не миндальничать, а начать немедленно взыскания путем обысков, арестов буржуазии и взялись сами за это дело. В один вечер, ночь на 50 % контрибуции было взыскано. У кого находили деньги, немедленно конфисковали, а кто заранее спрятал, арестовывали, и назавтра их же жены приносили десятками и сотнями тысяч в Совдеп, после чего освобождали арестованных. Мы контрибуцию в течение 2–3 ночей собрали полностью. У Совдепа поднялся авторитет, и при нашем нажиме появилась решительность в действиях, как власти города…»

Однако матросское беззаконие вызвало незамедлительную ответную реакцию. Возглавивший вскоре антисоветский мятеж в горном Алтае и на Чуйском тракте штабс-капитан Д.В, Сатунин, без всяких допросов, немедленно вешал всех встречных матросов (даже бывших!), полагая, что если человек – матрос, хоть и бывший, значит непременно – большевик.

Из воспоминаний матроса В.Г. Курьянова: «Как только мы уехали из Бийска (В.Г. Куприянов с частью матросов выехал в Москву с грузом мяса – В.Ш.), буржуазия подняла голову, выступила открыто и убили тов. Фомченко в отсутствии нас. Мы очень жалели, что не было нас в это время, когда буржуазия избивала камнями совдепщиков за их мягкотелость к самой буржуазии…»

Из воспоминаний крестьянина горноалтайского села Новая Барда (ныне село Луговое) Е.Г. Ласкина: «Помню, как вешали флотского моряка. Он крикнул палачам: «Вам-то же самое будет!» В Карабинке вешали балтийца Гавриила Федорова – мужа легендарной «Страшной Марии» (Чижовой), которая позже мстила за его смерть».

Что касается матросов-дальневосточников, то они в своем большинстве, были все же менее радикальны, чем балтийцы и черноморцы. При этом в конце 1917 и в начале 1918 года их авторитет был весьма высок. Так именно матросы составляли большинство дальневосточной делегации на 2-м Всероссийском съезде Советов.

Роль матросов при провозглашении 3-м краевым съездом Советов в Хабаровске Советской власти на Дальнем Востоке 14 декабря весьма напоминала ход Октябрьского восстания в Петрограде. Именно матросы Амурской флотилии охраняли съезд, а накануне него, в авангарде других отрядов, заняли госбанк, почту, телеграф, телефон. Была приведена в готовность и своя «Аврора»– башенная канонерская лодка «Смерч». Не обошлось и без левых эксцессов. Так, матросы расстреляли провозгласившего личный нейтралитет и отказавшегося возглавить сухопутный отряд мичмана Шифрина.