В одну реку дважды. Сирийская война глазами русского наемника - [51]

Людей в главном центре планирования и управления всеми операциями легиона было на этот раз немного: штаб почти переехал, оставалось только палатку свернуть. За столом у карты сидел Блондин, судя по всему не в лучшем расположении духа. На привычное «Здравия желаю» ответил лишь кивком головы и не протянул руку для рукопожатия. Должность у Блондина была хлопотная, в этой стране даже свои армейцы пропитались духом лицемерия. Командование российской группировки, следуя указаниям свыше, всячески зажимало легионеров, ограничивая их в боеприпасах, но при этом, как и в прошлогоднюю компанию, нуждалось в них для достижения военных успехов. Недостаточно снарядов и мин — следовательно, не так эффективна система подавления противника и, значит, у врага больше возможностей сопротивляться и убивать атакующих наемников. Как опытный специалист в военном деле, Блондин это прекрасно понимал, так же как и то, что подготовка бойцов ЧВК на этот раз не соответствует должному уровню. В свою очередь, сирийцы, пригласив солдат удачи для отвоевания нефтяных полей, уже по ходу последовательного возврата месторождений не спешили выполнять предусмотренные соглашением обязательства и на разных официальных и неофициальных уровнях стремились ограничить причитающуюся легионерам долю.

Восток — дело тонкое, и выполнение договоренностей здесь не является общепринятой добродетелью и воспринимается скорее как человеческая слабость. Блондин пребывал на стыке этих проблем, и его неприветливость Мартина не сильно задела: утомился человек, понять можно. Когда Мартин завершил свой доклад по части «кто где и в каком количестве находится» и сделал шаг к выходу, Блондин его снова окликнул. ВВ, как его называли за глаза, довольно в грубой форме потребовал от Мартина объяснений по поводу злоупотреблений в отряде. По его информации, назначение Мрака командиром взвода состоялось по протекции Мартина — именно он уговорил Ратника назначить своего бывшего подчиненного из разведывательной роты на эту должность, естественно, не за просто так, «по всей видимости, за обещанную мзду». Плюс, чтобы взять мзду побольше, Мраку еще и орден пообещали. Блондин не выяснял и не перепроверял у Мартина информацию, он рубил сплеча и обвинял. Мартин, внутренне сдерживая себя, спокойно ответил:

— Мрак принял на себя командование в критический момент боя, когда вследствие ранения выбыл командир, и показал себя с наилучшей стороны, так что он вполне достоин назначения. А по поводу наград, так нам вроде государство отказало в праве их получать, все об этом знают. Никто не поведется на пустые обещания.

Блондин, выслушав ответ, лишь отмахнулся, мол, еще разберемся, и Мартин, не видя смысла продолжать разговор, развернулся и вышел. К сожалению, в легионе слухи и доносительства тщательному расследованию не подвергались, руководство хваталось за первое услышанное и не пыталось установить, имела ли место клевета или реальное нарушение правил. Кто-то напел в уши Блондину или еще кому-то из управления ситуацию с Мраком в намеренно неприглядном виде, и эта версия стала рабочей — разбираться было некогда. К Ратнику, надо сказать, отношение всегда было особое. Для ряда «начальников» отрядов — так легионеры между собой именовали тех, кого язык не поворачивался назвать командирами, — он был как бельмо на глазу. Ратник явно выделялся на общем фоне своим военным профессионализмом и качествами настоящего боевого офицера, что неминуемо вызывало у многих зависть, завуалированную фальшивой доброжелательностью. Теперь вот и Мартин попал под замес — наверное, вспомнили его выходку с сербом Волком и неожиданное назначение. Все это было весьма и весьма противно. Вдохнув полную грудь воздуха, Мартин попытался поскорее избавиться от удушливой атмосферы шатра и успокоиться. Возмущение переполняло его, хотелось вернуться обратно внутрь и выговориться на всю катушку, но благоразумие взяло верх. Вскоре по тем же благоразумным соображениям Ратник все-таки убрал Мрака с должности — он не любил конфликтов с руководством и иногда сознательно избегал их, не желая излишне обострять отношения. Ничто человеческое было ему не чуждо.

Внимание снова привлек небосвод. Светопреставление продолжалось еще пару часов. Удивительная страна, древние города и крепости, поразительные природные явления, горы и пустыня, захватывающие своей настораживающей красотой. Обрабатываемые поля, дающие по два урожая в год, желтые сады цитрусовых, темные от спелых плодов оливковые рощи, еще есть нефть и газ, и только лишь, как в той песне, «жизни нет».

Настроение не улучшилось и по возвращении в отряд. Пока Мартин отсутствовал, все вовлеченные в переезд успели переругаться между собой. Впрочем, это была обычная суета и мелкие склоки, пребывание в базовом лагере — это как отдушина, здесь можно не сдерживаться и ругаться с товарищем сколько душа просит: утром как ни в чем не бывало пожмут друг другу руки. На переднем крае конфликты недопустимы, перебранки случаются, но общая заряженность на бой сводит ссоры на нет — не до них, когда перед тобой маячит перспектива получить пулю или осколок.