В одну реку дважды. Сирийская война глазами русского наемника - [38]

На месте расположения разведчиков Мартина поджидал Герасим.

— Алтай с Варягом спустились вниз, туда, где мы валили тех, кто отбегал от укрепа. Один живой, говорят, но тяжелый. Есть смысл тащить его сюда? — Герасим, задавая вопрос, с интересом осматривал принесенный Мартином автомат.

— А смысл? Все равно загнется, — ответил Мартин просто, без лишних моральных сентенций. Оказать должную помощь на высоте раненому духу не было возможности, отправлять вниз не с кем, все вымотались и даже толком не получили отдыха, готовясь к отражению контратаки. Герасим кивнул в знак понимания и передал по рации:

— Алтай. Оставляй духа на месте.

Примерно через минуту из низины донесся звук выстрела, далекий и еле слышный, — акт проявления гуманности от наемника по отношению к врагу. Алтай и Варяг вскоре поднялись на верхнее плато, и, как оказалось, к величайшему удовольствию всех разведчиков, не с пустыми руками. Внизу у духов оказался схрон с продовольствием, и парни принесли по стопке пластиковых контейнеров с турецкими голубцами. Среди находящихся на высоте не было брезгливых и особо чувствительных, были только голодные и уставшие. Духи не стали бы отравлять еду в собственном схроне, они не собирались сдавать позиции, появление русских для них оказалось совершенно неожиданным. Вскоре на высоту поднялась и группа материального обеспечения с водой, продовольствием и боеприпасами.

Ратник по радиостанции вызывал к себе на совещание, там уже находился и поднявшийся к захваченному укрепрайону Бетховен. Штурм высоты был лишь начальным этапом большой операции, впереди еще ждала вторая гряда, а дальше — Пальмира как главный приз. Враг не разбит, он еще полон сил и способности воевать. Внизу, на месте, где скопилась техника легионеров, густым облаком обозначился разрыв снаряда и через короткий промежуток — другой. Машины сразу же пришли в движение и, оставляя за собой буруны пыли, устремились подальше в сторону тыла, на недосягаемое для артиллерии врага расстояние.

«Надо идти, — сказал себе Мартин. — Работа продолжается».

Глава 19. Мы сделали это!

Ночевали на одной из высот хребта, простирающегося на десятки километров к северу от Пальмиры. Сразу после захода солнца поднялся ураганный ветер, сдвигающий с места даже довольно увесистые рюкзаки и предметы снаряжения. Находиться на открытой скальной вершине под пронизывающим ветром без палатки с печкой для обогрева — это значит мучительно ожидать рассвета, каждой клеточкой тела ощущая ледяной холод. Оставалось только лежать, укрывшись с головой теплой курткой, и время от времени выбираться из-под нее, чтобы разогнать кровь энергичными разогревающими движениями.

Собрав накануне командиров обеих штурмовых рот и группы разведчиков, взобравшихся с боем на хребет, Бетховен после недолгого совещания определил дальнейшую задачу: «Перерезаем хребет и выходим на обратную сторону, с тем чтобы обеспечить наступление на Пальмиру». Идея подобного броска была понятна, но тревожило то обстоятельство, что на уже отбитых у духов высотах оставить было некого, в противном случае пришлось бы растягивать боевые порядки. Для того чтобы без риска продвигаться дальше и оседлать вторую гряду хребта с выходом на дорогу на Дамаск, нужен был надежный тыл за спиной, готовый отразить любую контратаку игиловцев.

Теплилась надежда на помощь садыков, и Ратник был готов даже оставить с ними несколько расчетов тяжелого оружия. Но поднявшийся на вершину вместе со своими командирами отряд союзников порядка двухсот человек, вместо того чтобы занимать позиции, с азартом начал делать сел-фи на фоне мертвых игиловцев и позировать перед камерами репортеров, к изумлению опешивших от такой наглости русских легионеров. Сирийцы не просто фотографировались у тел врага — они набросились на окоченевшие трупы, пиная их ногами и кромсая штык-ножами. Накинув петлю на шею одного из мертвых духов, они вытащили тело на камень с явно выраженным намерением отрезать трупу голову. Бесчинства обезумевших сирипутов быстро опротивели легионерам, и они, не долго думая, отогнали их от тел игиловцев. Обиженные союзники спустились обратно в сторону тыла, даже не думая занимать позиции, отвоеванные для них русскими.

Пришлось приспосабливаться к ситуации и усиливать оборону опорного пункта взводом из состава штурмовиков. Ждать, пока садыки одумаются, не позволяло время: необходимо было как можно быстрее захватить хребет, развивая достигнутый результат.

И вот наступило утро, ночной ураганный ветер стих, и солнце осветило долину, разделяющую две гряды. Сборы были недолгими; перекусив консервами из пайка, навьючив поклажу, солдаты удачи, уточнив направление дальнейшего маршрута, стали спускаться в долину. Две колонны, сойдясь в одну, вскоре подошли к подножию второй линии неразведанных и толком не просматриваемых с исходной точки скал. Сделали привал. Сидели недолго, перекуривая и обмениваясь ничего не значащими фразами, пытаясь не думать о том, что их ждет дальше, когда они начнут подъем вверх по излучине между скал. Ратник еще раз напомнил о порядке движения. Всех охватило напряжение от предстоящего подъема, но надо идти вперед: никто за них эту работу не сделает.