В объятиях страсти - [101]

Трейгер избегал ее как чумы, проводя время с Наоми Сайке, охотно предложившей себя, не претендуя при этом на его сердце. Тем не менее он испытывал искушение встре­титься с Сиреной, хотя более дюжины раз сумел удер­жаться от соблазна. Капитан Грейсон дал себе торжественную клятву держаться подальше от жены и де­лал вид, что ее не существует, чтобы доказать себе, что Сирена потеряла над ним всякую власть.

Прочитав записку, он в гневе разорвал ее, наблюдая, как клочки бумаги медленно кружатся, словно обрывки снов, преследовавших его наяву.

– Ну нет, ведьма! Я не приду к тебе ни этим вечером, ни каким-либо другим. Все кончено. И забыто.

С этой решительно высказанной мыслью Трейгер схва­тил теплый плащ и быстро набросил его на плечи. Наоми пригласила его на рождественский обед, и он не намерен портить себе вечер, связываясь с шальной девицей, пря­тавшейся под вуалью и седым париком.

Уильям Хау приветливо улыбнулся старой даме.

– Я опасался, что из-за скверной погоды вы переду­маете.

– И упущу возможность встретить Рождество в ва­шем обществе? Ну нет, никакой снегопад не помешал бы мне, – заверила его вдова. – Оливия и Джон согласи­лись составить нам компанию?

– Да, но не думаю, что Оливия в восторге от этой идеи, – хмыкнул Уильям. – Бедная женщина запугана прицельным огнем, который вы ведете по ней последние две недели. Видимо, у вас были основания начать охоту на невестку?

– Вы очень проницательны, Уильям. Не сомневаюсь, именно это качество способствовало тому, что вы оказались на посту командующего нашими вооруженными силами.

– И вы не скажете мне, в чем здесь дело? – Он выжидающе выгнул бровь. – Я глубоко разочарован, Вероника. Я думал, что мы стали близкими друзьями. Неужели вы мне не доверяете?

Она нежно сжала его руку и мягко объяснила:

– Не в моих правилах кого-либо обвинять, не имея неопровержимых доказательств вины.

– Вины в чем? – нахмурившись, полюбопытствовал Уильям.

– В убийстве. – И заковыляла в обеденный зал. У генерала перехватило дыхание.

– Вероника, вы отдаете себе отчет в том, что означа­ют ваши слова?

– Конечно, но, как я уже сказала, мой обвиняющий перст никому не угрожает, пока у меня остаются хоть ма­лейшие сомнения.

Прежде чем Уильям успел продолжить допрос с при­страстием, наверху появились Джон и Оливия, дверь апар­таментов которых выходила на лестничную площадку.

Сирена помедлила, глядя на пару, приближавшуюся к ней с явной опаской. В ореховых глазах Оливии застыло за­травленное выражение, лицо Джона осунулось. Все это время Сирена считала мачеху виновной в смерти отца, но сейчас вдруг усомнилась. Возможно, судья стал жертвой полковни­ка, который затеял с ним ссору, потребовав от Митчела согла­сие на развод. Нельзя также исключить и Брендона.

– Одну минуту, – попросил Уильям; он поспешил в свой кабинет и, вернувшись, протянул вдове подарок.

– Счастливого Рождества, Вероника! Примите этот маленький сувенир в знак моей привязанности и дружбы.

Глубоко тронутая, Сирена огорчилась, что не подумала о подарке для генерала.

– Я не могу этого принять, Уильям, поскольку мне нечем ответить.

– Достаточно вашего присутствия. Вы подарили мне свою честность и дружеское расположение, а в наши дни это редкость. Ну а теперь открывайте пакет.

Сирену мучила совесть. Она обманывала генерала и испытывала неловкость от сознания, что использует его.

– Какая великолепная вещь! Благодарю вас, Уильям. – Сирена в смятении смотрела на усыпанную бриллиантами и изумрудами брошь.

Нескрываемая зависть загорелась в глазах Оливии, когда старушка приколола брошь к платью и под руку с Уилья­мом направилась к столу. На сей раз Сирена принялась за полковника.

– Что-то вы неважно выглядите, Джон. Не бессонни­ца ли тому причиной?

Джон выдавил вежливую улыбку, с тоской подумав, что вдове не откажешь в настойчивости; даже наступаю­щее Рождество не смягчило ее.

– Отнюдь, – солгал он. – Я сплю как младенец.

– Вот как? А я опасалась, не тревожит ли вас со­весть, мешая сладко спать.

– С какой стати? – раздраженно буркнул он, не­смотря на все усилия сохранять спокойствие.

Сирена неопределенно пожала плечами:

– Я надеялась услышать ответ на этот вопрос от вас.

Оливия бросила на стол серебряную вилку и вскочила.

Может, Джон и способен высидеть весь ужин, позволяя вредной старухе портить им настроение, но с нее хватит. Ведь умоляла же полковника отказаться от приглашения, однако он не посмел отклонить личную просьбу генерала. Оливия была сыта по горло постоянными нападками свек­рови, уверенная, что еще один вечер в обществе старой ведьмы доведет ее до буйного помешательства.

– Прошу меня извинить. Я вдруг поняла, что совсем не голодна. – Она задержала ненавидящий взгляд на вдове, а затем коротко кивнула Хау.

Когда Оливия вылетела из комнаты, полковник под­нялся и последовал за ней.

– Оливия, вернись!

Вдова, опираясь на трость, тоже встала.

– Думаю, пришло время поговорить по душам с моей невесткой.

Генерал любезно кивнул и направился к себе в кабинет, чтобы поработать над бумагами в ожидании ее возвращения.

Сирена медленно поднялась по винтовой лестнице и остановилась перед чуть приоткрытой дверью. Она напрягла слух, пытаясь разобрать доносившиеся сердитые голоса, а подойдя поближе, увидела и то, что происходит внутри.